– Снимай! – не обращая на его слова внимания, велел мне парень. – Или я сделаю это сам, а тебя как рыцарь прилюдно накажу за поругательство веры!
Произнеся это, он положил руку мне на плечо, и вот тут меня накрыло.
– Руку убрал! Считаю до трёх! Раз… – тоном, от которого обычно пробирало даже Таньку, произнёс я. – Два…
– Ты не понял, – прогудел оруженосец. – Отец Викторио предупреждал меня, что святотатцы и вероотступники не понимают нормальных слов…
– Три! – холодно сообщил я, опуская свою ладонь на лапищу паренька.
Взять этого недоросля на простейший болевой, уронить с подсечки и довести руку до хруста в зажатых могучими мускулами суставах оказалось плёвым делом. И тем не менее Бруно взревел от нестерпимой боли, только когда я почувствовал, что сейчас ещё немного и я сломаю ему руку. Пыхтя, попытался пересилить меня, а затем и вовсе встать, стряхнув тщедушного по его меркам человечка, вот только насколько бы он ни был силён, с коленом, придавившим ему позвоночник на уровне поясницы, сделать это было непросто.
– Ты бы мне паренька не портил, – раздался сбоку голос капитана. – Негоже, когда гость в чужом доме поднимает на хозяина руку.
– Напомните-ка мне, а что происходит с хозяевами, когда они сами нарушают законы гостеприимства? – холодно парировал я, боковым зрением наблюдая за капитаном.
– У благородных обычно всё сводится к кровной вражде между родами… – дёрнул плечом воин. – Но это не твой случай, парень. Мордой не вышел, да и сомневаюсь я, что в тебе течёт хоть капля голубой крови.
– Облабали сделку и теперь хамить изволите? – ехидно поинтересовался я, продолжая удерживать оруженосца в захвате. – Или заранее всё спланировали? Кодовое слово «пойди, посмотри Игошу»?
– Обижаешь…
– Есть за что, – отрезал я, – не заметил, чтобы вы хоть пальцем пошевелили, дабы остановить своего имбецила-переростка.
– Возможно, я был не прав… – прищурился Лех, кладя руку на рукоять своего меча. – Вот только подумай головой, парень, правильно ли ты себя ведёшь в этой ситуации. Стоит мне крикнуть, и здесь немедленно появятся…
– Ещё одно движение в мою сторону – и будете хоронить своего недоразвитого, – предупредил я.
– Дядя Лех! – просипел Бруно, отплёвываясь от сора, обильно покрывающего пол. – Не вмешивайтесь, прошу! А ты, святотатец… Я… Я, Бруно Сурия Изабелла Демучико, вызываю тебя, воин, на Суд Чести! Пусть Всеправедный Элор рассудит нас в честном поединке и дланью своей покарает неверного!
Что-то гулко громыхнуло в пространстве вокруг нас, и я буквально почувствовал, как задрожала и завибрировала карточка в подвязанном на поясе кошеле.