Морозов развел костер и, осмотрев Нерона, принялся за приготовление обеда.
Сразу после обеда, не теряя времени, Морозов принялся за строительство плота. Изготовление его было более простым, чем доставка на берег подземного озера. Последняя операция заняла у метеоролога три часа, и только к полудню плот был собран на берегу подземного озера. Испытав свое сооружение на плову-честь и убедившись в его относительной надежности, Морозов оттолкнулся шестом от берега и поплыл по ровной поверхности озера.
Метеоролог был готов поручиться, что этот изолированный от внешнего мира водный бассейн совершенно необитаем. Каково же было его удивление, когда мимо плота быстро промчалась стайка небольших рыбок. Внимательно присмотревшись, Морозов увидел на дне каких-то ракообразных и, наконец, на выступе скалы, поднимающейся почти к самой поверхности воды, заметил ровные щетки травы, похожей на осоку.
Оказывается, жизнь проникла и сюда - в подземное царство. Морозов еще раньше обратил внимание на отсутствие в пещере летучих мышей, этих отвратительных существ, обычно выбирающих своим жилищем глубокие ниши, провалы и особенно охотно пещеры.
Предположение метеоролога о постепенном понижении дна озера теперь подтверждалось: шест, заменяющий весло, показывал все увеличивающуюся глубину.
Характер освещенности всего подземного дворца совершенно изменился, как только плот Морозова взволновал поверхность озера. В одно мгновение тысячи зеркальных зайчиков рассыпались по потолку и стенам пещеры, зажигая на кристаллах известняка разноцветные звездочки и освещая самые отдаленные ниши. Зрелище было исключительно красивым, и Морозов, ударяя шестом по воде, вызывал новые световые фейерверки и любовался ими, как маленький ребенок.
Наконец, метеоролог поплыл дальше и оказался во второй половине озера, не менее обширной, чем первая. Здесь расстояние между правым и левым берегами было также около десяти саженей, а берег впереди поднимался из воды в сорока-пятидесяти саженях. Благодаря фильтрующему действию завесы водопада и водяной пыли освещенность здесь была более мягкой и создавала впечатление раннего ясного утра.
Морозов подплыл к берегу и выскочил на ровную известняковую плиту. Натечных форм здесь было больше - сталагмиты не уступали по толщине стволам сосен, саженные сосульки сталактитов почти достигали почвы, а гирлянды известковых трубочек несчетным количеством обрамляли карнизы.
Осматриваясь, Морозов пробирался между сталагмитами; выйдя из-за каменной колонны и повернувшись, он вдруг в ужасе отпрянул назад: прямо на него страшными темными провалами глазниц смотрел высохший, как мумия, старик. Не одно мгновение про-шло, пока Морозов справился со своим испугом и понял, что перед ним - не погребенный труп.