— И еще. — Елена встала с кресла, освободила руки от пакета, в котором принесла альбом, копию дневника и письма. Она окутала себя силой, угрожающей и давящей. Пора было склонять деда к сотрудничеству, пусть и не самыми приятными для него методами. — Так вот еще. Я знаю свою родословную вплоть до середины восемнадцатого века. И кстати, мой род был более знатен, чем ваш. Я прихожусь родней известному графу Денису Давыдову. Как сейчас принято говорить, это круче, чем мелкопоместный дворянчик с криминальными наклонностями.
— Да как вы смеете! — Старик аж задохнулся от ее наглости.
— Смею что? — Елена наградила его таким взглядом, что дед вздрогнул и вжался в кресло. — Мне известно, что вы лелеете наивную надежду, будто Модест не был сумасшедшим маньяком, упивающимся своими убийствами. У меня есть весьма четкие доказательства обратного. И потому я считаю нужным перейти к главной цели своего прихода. Вы наверняка слышали об убийствах двух девушек, которые недавно произошли на территории усадьбы. Так вот. Эти преступления полностью повторяют сценарий, созданный вашим предком.
— Вы нагло лжете! — выплюнул старик.
— Это вы упрямо не хотите верить в очевидное, — парировала Елена. — Но это ваши проблемы. До доказательств мы еще дойдем. А пока хочу вам сообщить, что подозрения падают на вашего внука.
— Как вы смеете так меня оскорблять! — Дед вскочил с кресла, размахивая альбомом.
Невольно Елена подумала, что это огромное счастье, что у старика нет трости, иначе бы он просто ее избил. Или, по крайней мере, предпринял бы такую попытку.
— Сядьте! — тихо, но очень холодно приказала она, взмахнув рукой.
Обычно хозяйка «Бюро» сдерживала себя, но этот упрямый старый хам все же вывел ее из себя. А потому она просто устроила ему банальную ментальную атаку. Сила, стекшая с ее пальцев, вмиг перелетела небольшое расстояние и ударила деду точно в переносицу, лишая сил к сопротивлению, наказывая и подавляя.
— Даже в таком старом и упертом нахале, — продолжала она тем же неприятным тоном, — должна быть хоть капля любви к внуку. Между прочим, он последний из рода так обожаемого вами Модеста. Хоть это и младшая ветвь. Но вас волнует только ваша собственная персона. А потому мне придется разговаривать с вами иначе. Этот альбом, а также еще некоторые бумаги, принадлежащие лично вашему любимому маньяку, вы получите, если будете сотрудничать со следствием. Иначе я заберу все и, поверьте, сделаю все возможное, чтобы вы больше никогда не смогли это получить.
Дед, конечно, был в бешенстве. Но эта странная и бесконечно наглая девица его пугала. Но еще больше его пугала возможность лишиться своих сокровищ.