Получив паспорт с визой, счастливый Зденек покинул посольство. Так впервые в распоряжении английской разведки, а Гарри, как выясниться позже, был разведчиком, оказались характеристики на будущего главу советской страны Михаила Сергеевича Горбачева и его жену Раису Максимовну. Но ни Гарри, ни Зденек и никто другой не были в то время способны понять, насколько ценной эта информация окажется в будущем. Если кто-то подумает, что Зденека таким образом уже завербовали в английскую агентурную сеть, он ошибется. Это была лишь «проба пера». Своего рода проверка на лояльность. И он ее прошел. А теперь, в связи с предстоящим выездом в святая святых капитализма и цитадель антикоммунизма, ему наверняка предстоит стать объектом внимания еще одной спецслужбы — советского КГБ. Таковы законы жанра. Так жизнь крутит людьми. Особенно часто в орбиту деятельности спецслужб вовлекаются идеалисты, поскольку они живут с душой, распахнутой окружению, приукрашивая действительность и в том числе работу этих дьявольских учреждений…
Через неделю Зденек был в Лондоне и горячо обнимал отца, встречавшего его в порту.
Петер Млынарж, несмотря на годы, проведенные в пражской тюрьме, хорошо выглядел и нисколько не изменился за то время, что они не виделись. Возмужавший Зденек стал очень походить на отца. Незнакомые люди вполне могли принять этих высоких, стройных, крупнолицых и большеглазых темноволосых мужчин за братьев. Метро быстро доставило их в тот район, где Петер уже почти год снимал две небольшие комнаты. Зденеку они понравились, и он остался у отца. Здесь же он застал извещение о почтовом переводе на пятьсот фунтов стерлингов от Гарри. Для того времени это были хорошие деньги. Английская оперативность и щедрость оставляли хорошее впечатление. Поражал и Лондон, шикарный и помпезный центр, опрятные окраины. Во всем основательность и комфорт. Внешне Москва, конечно, проигрывала.
Впереди был целый месяц, но они каждый день с утра и нередко до позднего вечера все говорили и говорили. О жене и маме, которая одна в Праге. О родителях отца и мамы, пострадавших из-за его ареста. О Праге и Чехии, где только что прекратились внутрипартийные распри. О Москве и Советском Союзе, нелегко переживающих послесталинское время. Однажды отец завел речь о своем аресте и спросил, как и от кого об этом узнал Зденек. Не ожидая вопроса, сын несколько растерялся, но потом твердо ответил, что об этом ему сообщили в деканате университета. Про посольство решил умолчать. Посчитал, что так лучше.
— А за что арестовали, знаешь?