Николаю пришлось хорошо поработать руками и ногами, чтобы уполовинить количество атакующих. Разгоряченные французы даже подоставали ножи, и теперь драка сулила быть кровопролитной. Хоть из шестерых на ногах остались лишь только трое, но они еще представляли для Николая опасность, и он хладнокровно отбивался от любителей выпить и подраться. У внезапно подвернувшегося зрелища уже появились свои болельщики – завсегдатаи кабака во главе с его владельцем. Они собрались на просторном крыльце и, как и полагается болельщикам, яростно кричали, стучали ногами и тыкали пальцами в разгоряченных бойцов. Прислуга бегала взад-вперед, так как народу требовалось не только зрелище, но еще выпивка и еда. Владелец кабака довольно потирал руки и грозно покрикивал на своих слуг:
– Что ползаете, словно сонные мухи! Давайте шевелитесь! Видите – люди соскучились по хорошему зрелищу, выпивке и закуске! И стражникам не забудьте налить!
Стражники действительно спокойно стояли и переговаривались на противоположном конце небольшой площади. Они с интересом наблюдали за поединком, и, по всей видимости, драка возле кабака «Черный бык» была обычным делом, и у них здесь был свой денежный интерес.
Николай же крутился как юла. Исходя из своего нового имиджа «нищего англичанина», он оставил все свое оружие во дворце сэра Грешема, и теперь ему оставалось надеяться только на свои навыки и изворотливость. У него не было с собой даже боевого ножа, а лишь небольшой ножик для еды, но он был не в счет. Английская публика в события не вмешивалась, а только подбадривала дерущихся так, как болельщики подбадривают лошадь на скачках. Многие из них даже поставили свои последние деньги. Теперь они с азартом, воплями до покраснения, нервными ударами кулаков по перилам крыльца да руганью до драки с соседом поддерживали своего фаворита. Владелец кабака не упустил возможность дополнительно подзаработать и по такому случаю организовал тотализатор.
Прямо у самого лица Николая блеснуло острое лезвие ножа. Он отклонился назад и, выставив руку, сопроводил прошедший мимо удар. Захватил за локоть француза и резко вывернул ему руку. Раздались хруст, дикий душераздирающий вопль, и еще один противник на время выведен из строя. Но за своего земляка в бой тут же ринулся другой француз. Он с громким криком, выставив перед собой нож, побежал на Николая, но тот развернулся, пропустил мимо себя его острое лезвие и коротким ударом ребром ладони по сонной артерии отключил еще одного бойца французского торгового флота. Остался последний, самый здоровый бугай. Он был что в ширь, что в высоту и чувствовал себя настолько уверенным, что даже отбросил в сторону нож. Болельщики взревели от восторга – им предстояло увидеть бой двух исполинов. Ставки тут же возросли, а нервы игроков накалились до предела. Рев вокруг стоял неимоверный. Двадцать с лишним луженых глоток орали на француза и требовали, чтобы он одолел этого вшивого нищего, ибо они поставили свои деньги не на умение, а на число. Им было плевать, что они единым фронтом выступили против своего земляка-англичанина. Главным для них были деньги. Они сами были готовы ринуться на помощь французу. Но нельзя! Это было нарушением главного правила тотализатора. Ведь все их деньги сейчас находились у владельца кабака, а на его стороне закон. Краем уха они слышали, что за спиной Черного Кромми стояли люди самого сэра Френсиса Уолсингема, а с ним шутки были плохи. Сгинешь, и никто не узнает, где могилка твоя. Поэтому, когда в решающей схватке сошлись матрос-здоровяк и нищий оборванец, все участники тотализатора разом, не сговариваясь повысили свои ставки. Владелец кабака с довольным видом принимал их, одновременно, прищурив правый глаз, с любопытством наблюдал за Николаем.