– Нечетными орудиями огонь! – вновь приказал он.
И вновь страшный грохот орудий, снова все заволокло дымом. Но тут ответили испанцы. Вновь грохот и дым. Они совсем немного отстали по времени от своего противника. Для удачного выстрела они еще не успели подойти на дистанцию уверенного поражения, но у них уже не было на то времени. Они торопились. Несколько ядер все-таки долетели до бортов каракк. Их удары на излете были не так сильны и опасны, да и корпуса каракк славились своей прочностью, а чугун испанцев был не всегда столь хорош, как того требовалось. Зачастую он крошился, и об этом недостатке испанских боеприпасов прекрасно знал английский командор. Поэтому, когда многие ядра при ударе о борт не выдерживали и разлетались на куски, он нисколько не удивился. Но одно ядро все-таки сумело пробить борт его корабля и угодило в среднюю палубу, где на парусных кораблях как раз размещалась главная корабельная артиллерия. Ядро снесло дубовые крепления, удерживающие ствол орудия на лафете, и то с грохотом покатилось по деке, сминая попавшихся на пути пушкарей и круша деревянные перемычки. «Потерянная пушка», – так называли подобные орудия английские моряки. Николай как раз был на этой самой палубе и видел, как «обезумевшее» орудие несется на его расчет. Он выхватил из ножен боевой нож и быстро перерезал канаты, которые удерживали пушку при откате, чтобы она не снесла противоположный борт. Приложив недюжинную силу, Николай откатил орудие на середину деки. Как раз на пути катящемуся на него «обезумевшему» стволу. Страшный грохот от удара чугуна по чугуну, обломки досок разлетелись на десяток метров, а чугунные стволы откатились в разные стороны. Николай успел увернуться, а они еще немного прокатились по палубе и затихли. Вместе с матросами он тут же кинулся к стволам. Один из них оказался целым, а по второму пошла трещина. Ценой неимоверных усилий они вернули ствол на лафет и закрепили его. Под непрекращающийся грохот выстрелов и разрывов ядер они еще раз тщательно проверили ствол, но его чугун оказался на славу прочен, и пушкари сразу же продолжили огонь по испанским кораблям. Николай помогал расчету чем мог и не чурался любой работы. Подносил ядра, чистил стволы, отмерял порции пороха. Главное для него было – это помочь экипажу корабля отбиться от испанцев, чтобы в целости и сохранности довести ценный груз до Холмогор. Ведь новейшие английские пушки еще как пригодятся Московии. Война с Европой ведь и не стихает.
А морской бой в это время был в самом разгаре. Два из пяти испанских галеонов уже были нежизнеспособны. Они горели, а их экипажи спешно бросались в воду. Они покидали свои корабли. На одном из них пожар был особенно сильным. Вот-вот мог рвануть весь запас пороха. Но у испанцев остались на плаву еще три корабля. У одного из них были повреждены мачты, а это резко ограничивало его маневренность. На виду у стоявшего в отдалении корабля испанского командора еще один его корабль получил повреждения борта прямо у ватерлинии. Корабль горел, а морская вода стала стремительно поступать в трюм. Через мгновение прозвучал оглушительный грохот, и деревянные обломки корабля полетели в разные стороны. А чудом уцелевшая бизань-мачта и оснастка вспыхнули, словно огромная свеча, на месте гибели экипажа корабля. Николай обнимался с матросами своего орудийного расчета. Это именно им удалось так ловко угодить в пороховой трюм испанского галеона.