— Болит плечо, Василек? — спросил я.
Братик опять улыбнулся:
— Не-а... Только палец болит истыканный.
Он неумело откусил нитку и объяснил:
— Я давно шью. Я тебе рубашку зашил.
Рубашка, отмытая от крови и заштопанная крупными стежками, лежала на табурете.
Я скосил глаза на свой голый бок. Там был заросший розовый рубец, похожий на вытянутую букву "S". Ай да Мастер!
Братик стал натягивать майку и поморщился: видимо, плечо все-таки побаливало. Потом он спрыгнул со стола, подошел, сел на краешек постели. Осторожно тронул мой шрам. Глянул тревожно, шепотом спросил:
— Страшно было?
Недавняя ночь как бы придвинулась вплотную.
— Страшно, — сказал я. — Но теперь уже все.
— Уже все, — серьезно согласился он.
Я тряхнул головой, прогоняя воспоминанье. Потянулся и сел. Ни усталости, ни боли! Мышцы — как тугие струны!
— Где Валерка? Где Мастер?
— Валерка в Городе, — беззаботно откликнулся Братик. — Мастер внизу, у очага, варит овсянку. — Он вдруг смешно сморщил нос и признался. — Я ее не люблю.
— Валерка в Городе? — с беспокойством переспросил я.
— Да ничего, — успокоил Братик. — Он теперь тоже Мастер клинка.
Но я уже был на ногах и глазами искал рапиру.
В это время Валерка ворвался в дверь. Он был злой и очень веселый. Зазвенела в углу брошенная им шпага.
— Гвардейцы заперлись в башне и голося по Канцлеру, как древние плакальщицы, — сообщил он. — Но того прыщавого я нашел! — Он встретил мой взгляд и торопливо объяснил. — Да нет, я просто заставил его прыгнуть со Стены в старое болото, а там — как знает. Хотя Стена высокая, а внизу трясина...
Я не улыбнулся. "Гвардейцы голосят..." Я как наяву увидел распластанное на полу тело, продранную на спине рубашку. Ни о чем я не жалел, и совесть меня не мучила. Просто стало не по себе.
У Валерки сошла улыбка и потемнели глаза. Он вдруг подошел вплотную, положил мне на плечи ладони. Лбом коснулся моего лба.
— Прости, — сказал он тихонько. — Я обалдел от радости. Сколько миллиардов раз я должен сказать тебе спасибо...
— Да ладно... — совершенно растерявшись, пробормотал я. — Ну, ты чего... Лучше расскажи, что в Городе.
Он отодвинулся, помолчал, потом сразу повеселел и ответил с облегчением:
— В Городе кавардак. Большой Зверь объявил себя верховным правителем. Предводители оружейников обозвали его самозванцем. Поднялся крик, начальники хотели устроить сражение. Но многие люди сказали: "Канцлера нет, значит, Книги лгут. Деритесь сами". Больше сотни человек побросали у Главных часов копья и самострелы...
Через час мы попрощались с Мастером, и вышли на лестницу. Недавно прошел крупный дождик, а сейчас опять было солнечно. В выемках истертых ступеней блестели лужицы. Мы побежали по ним вниз, и теплые капли забрызгали нам ноги.