— Ран… прошу тебя… не надо… прошу тебя…
Она понимала, что смотрит в глаза своей смерти, и начала всхлипывать, пытаясь схватить хоть немного воздуха.
— Как мелочно, Моргана, — голос Рана прозвучал совершенно бесцветно. — Я был о тебе лучшего мнения.
Он разжал ладонь, брезгливо стряхнул капли с пальцев. И этот жест — презрительный, уничтожающий — заставил ее согнуться. Лавьер развернулся и пошел в обратную сторону. Через несколько минут она услышала недовольное ржание лошади, которую выводили из-под сухого навеса, и чавкающий стук копыт.
Ран Лавьер уехал.
Моргана закрыла глаза, прислонившись к стене и трясясь то ли от холода, то ли от пережитого. И трактирщика, что прижимал ее к себе, пытаясь утешить, она почти не видела.
— Не убил, — бормотал старик, — главное, что не убил, милая… А все заживет, забудется…
Забудется?
Моргана покачала головой. С Ланьером это невозможно. Его она будет помнить даже на пороге Сумеречных Врат.
* * *
За барьером, почти у границы Долины Смерти, стояло несколько домов. Ран там никогда не был. Не за чем. Там останавливались родители и близкие учеников, когда приезжали их навестить раз в год.
В тот вечер мастер по боевым искусствам отменил тренировку, велев Рану принести пепла из выгоревшего леса. Поручение было странным, но в Цитадели приказы не обсуждались, их просто выполняли. Да и Ран был рад пройтись. Когда он дошел до края Долины, вечер уже опустился на землю и солнце багровело, скатываясь за скалы, что окружали ее. Барьер начинался за черной выжженной полосой земли, и преодолеть его без наставников было невозможно. Впрочем, убегать Ран и не собирался — в отличие от многих в Долине Смерти, ему здесь нравилось.
В одноэтажных домах горел свет, и Ран подошел ближе просто так, из любопытства. Духов Ран не боялся и усмехался, подозревая, что учитель вновь проверяет его смелость.
Он остановился у окон, посмотрел внутрь. В светлой комнате, освещенной камином, сидели люди. Седовласый мужчина, маленькая пухленькая женщина, трое подростков. И все они что-то говорили, улыбались, жевали мясные пироги и ежеминутно касались, трогали и теребили мальчишку, что сидел с набитым ртом в центре дивана и отмахивался от семьи. Это точно была семья, и Ран застыл, рассматривая их сквозь мутноватое стекло.
Он помнил этого мальчика. Тот появился в цитадели полгода назад, особыми умениями не обладал, уровень дара был слабым. Но все же дар был, а значит, он должен был стать псом. Кажется, мальчишка приехал из южных земель, семейство — одна из побочных ветвей наместника. Русоволосый, вихрастый и конопатый, он совсем не походил на Сумеречного пса, и, кажется, его это не слишком трогало.