— Не могу не отметить, — сказал детектив-инспектор, — что это дело зашло уже слишком далеко, как никакое другое. Стоит нам заняться вплотную поисками персоны, которую мы считаем наиболее вероятной жертвой убийства, как находим ее живой и невредимой. Даже готовой поделиться с нами тем, что ему или ей известно. Никогда не сталкивался в своей практике ни с чем подобным. Осмелюсь даже открыть вам одну маленькую тайну. Впервые за последние десять лет работы я уже начал подумывать о приглашении в нашу команду еще одного детектива-инспектора.
— Мне представляется, что вам не следует поступать подобным образом, — сказал я. — В конце концов, число версий неуклонно уменьшается.
— Вот именно! Неуклонно уменьшается! Скоро их не останется вообще. Но как же мне быть? Если я приду к своему шефу и доложу, что вообще не верю в то, что произошло убийство, он сразу же задаст мне логичный вопрос: почему молодой Роджерс покончил с собой? И кого он ударил тем окровавленным ножом? Кому принадлежит кровь? Пусть даже никто не умер, но ведь Роджерс поверил, что совершил убийство. Так где же жертва?
Я вздохнул:
— Меня не спрашивайте. С самого начала это дело оказалось для моего ума слишком сложным.
— Однако собранные нами факты имеют огромную ценность. Они помогают постепенно все точнее определить время совершения преступления. Теперь, когда найдена девушка, мы можем смело исходить из предпосылки, что все случилось уже после того, как Роджерс покинул «Дракон» без двадцати семь. И я полностью сосредоточусь на следующих полутора часах — то есть непосредственно перед тем, как он пришел к старику Роджерсу с признанием в восемь часов. Я приказал тому констеблю…
— Голсуорси?
Стьют раздраженно кивнул.
— Я отправил его допросить швейцара и билетную кассиршу кинотеатра, чтобы установить, помнят ли они Молли Катлер, дожидавшуюся там в семь часов. А завтра мы сами встретимся с людьми, занимающими дома по обе стороны от магазина старого Роджерса, в надежде выяснить, заходил ли туда молодой Роджерс, пока дяди не было на месте, между шестью тридцатью и семью пятнадцатью. Но все это будут лишь слухи, молва. Свидетельства жителей городка. Ничего такого, за что можно реально ухватиться. Дайте мне нормальное убийство с трупом, как положено, и я быстро найду виновного. Парочку ковров с пятнами крови, телеграмму из Борнмута[6] — и мы тут же прижмем преступника. Но черт меня возьми, где все это в нашем нынешнем деле? Здесь нужен не детектив, а гадалка, прорицатель или медиум.
— Но видно же, что попытки решения загадки доставляют вам и немалое удовольствие, — заметил я.