Настоятель немного нервно улыбнулся.
— Ах, так вы о мистере Хьюго Фримане. Что ж, конечно, я его знавал. Они очаровательные люди. Но не мог же и он… — Внезапно священник сдвинул брови и выглядел теперь предельно серьезным.
— Мы предполагаем, — поспешил объяснить ему Стьют, — что мистер Фриман мог стать жертвой убийства.
— Убийства? О, какой ужас! Не могу себе такого представить. Очень скверно. Они прекрасная пара. Но послушайте, мы не можем продолжать разговор, стоя здесь. Давайте пройдем ко мне в кабинет. Мы как раз собирались пить чай. Мою жену все это тоже крайне заинтересует. То есть не заинтересует, а повергнет в депрессию, конечно же. Следуйте за мной. Давайте ваши плащи. Бедняга Фриман. Ну и дела! В самом расцвете сил. Сюда, пожалуйста.
Он провел нас через покрытый кафельной плиткой вестибюль и открыл дверь в дальнем его углу. Меня радовала перспектива получить чашку горячего чая, и потому я был очень доволен, оказавшись в кабинете настоятеля.
Если в гостиной царил холод, то здесь контраст ощущался особенно разительно. Атмосферу в помещении я мог бы описать только как удушливую. Комната была маленькая, тесно заставленная мебелью, а за каминной решеткой пылал яркий огонь. Я заметил не менее трех кошек, но имел основания предположить, что на самом деле их гораздо больше. В кресле у очага сидела жена викария, положившая на тарелку кусок намазанной маслом пышки, прежде чем приветствовать нас. Это была крупная дама с давно не мытыми волосами и совершенно мужским голосом.
— Дорогая, — начал настоятель, — к нам гости из Скотленд-Ярда. Инспектор Стьют. Мистер Таунсенд. Они приехали по поводу несчастного Фримана.
Его супруга резко выпрямилась в кресле, слишком изумленная, чтобы завершить процедуру формального знакомства.
— Вот видишь, — звучно сказала она, — я всегда твердила, что тебе не следует предоставлять ему так много свободы…
— Нет-нет, милая. Речь не о нашем Фримане. О Хьюго Фримане. Помнишь, из «Старого коттеджа»? Бедняга. Есть вероятность, что его убили.
— Ах, вот как, — произнесла жена с явным облегчением. — Я-то решила, что ты говоришь о Фримане… Пожалуйста, присаживайтесь, инспектор. Позвоню, чтобы принесли еще чаю, свежезаваренного. Так, вы говорите, его убили? (Успокойся, Тиббитс. Тебе скоро дадут молочка, киска.) Как ужасно. Просто кошмар! Они были такими превосходными людьми.
Стьют, с благодарностью вкушая предложенную пышку с маслом, как казалось, был вполне доволен возможностью дать разговору развиваться своим чередом.
Продолжил его настоятель:
— Да, очаровательная супружеская пара. Только что ушедшая на пенсию, как я понял. У них много лет был свой бизнес в Ливерпуле. Что-то связанное с бухгалтерским делом, если не ошибаюсь. Крайне утомительное занятие. Сам я не в ладу с цифрами. Так вот, они надеялись обосноваться здесь. Теперь, конечно, очень жаль, что не обосновались. У нас такой тихий приход. Но дел у меня много, — поспешил добавить он. — Просто невпроворот.