— Что? — спрашивает мама.
— Столько обнаженной кожи! — настаивает дедушка. — Так подростки одеваются. Тебе шаль нужна.
Мама открывает и закрывает рот, онемев от гнева.
Выйдя из кинотеатра, мы с дедушкой ждем, пока нас заберут. Перед нами разворачивается ежевечернее дефиле: девочки, взявшись за руки, проходят мимо мальчиков, которые притворяются, что не замечают их, другие парни проносятся мимо на скейтбордах. Один из них выполняет удачное сальто.
Дедушка комментирует:
— Идиот! Грохнется один раз хорошенько, и придется коленный сустав менять.
Он трясет коробочку изюма в шоколаде. Он уже умял пакет попкорна, упаковку «мишек Гамми», кукурузные чипсы, бутылку корневого пива и молочный коктейль.
— Раньше он был вкуснее, — жалуется дедушка.
— Это просто изюм в шоколаде, что в нем могло измениться? — возражаю я.
— Раньше он был лучше, и все тут. Как и многое другое.
— Например?
— Например, кино. То, что мы видели, это просто лажа какая-то. Вот в мое время снимали качественные фильмы.
Мы смотрели полнометражный мультик-сказку, и мне тоже не особенно понравилось. Вообще-то я хотела пойти на японский ужастик, но на него кончились билеты.
Я люблю ужастики, а вот сказки — не очень. В основном потому, что мне всегда интересно узнать, что было после того, как все зажили «долго и счастливо». Возьмем «Трех поросят». Что случилось после того, как третий поросенок сварил волка в котле? Он похоронил волка и сообщил его друзьям? Или взять «Золушку». Да, принца она нашла, а ее сестры? Они хоть и сводные, но все же не чужие. Приходилось им вместе отмечать День благодарения? Ну и теплый же праздник у них, наверное, получился!
— Похоже, Хеллоуин в этом году наступил рано, — замечает дедушка, показывая на компанию мальчиков-готов, стоящих в очереди.
Я неожиданно для себя ищу среди них Раджа, но не нахожу.
Мимо проходит милая старушка, толкая своего не менее пожилого мужа в кресле-коляске. Он сидит сгорбленный и держит в руках трость. На нем темные полиэстеровые штаны, рубашка на пуговицах, темно-синий пиджак и мокасины с темными носками.
Дедушка одет в точности как дедушка.
— Видишь, Элли? Старение — это ужасная болезнь. Ты теряешь то, что казалось само собой разумеющимся. Способность передвигаться. Зрение. Слух. Даже в туалет сходить не можешь.
— Что?
Он многозначительно смотрит на меня.
— Когда начинаешь стареть, перестает работать все. Лучше тебе не знать, сколько раз за ночь мне приходилось вставать в туалет…
Я согласно киваю. И правда, лучше не знать.
— Но это не самое ужасное. Тебя отправляют подальше в дом престарелых или в пансионат, просто потому, что ты старый…