— Второй, второй. Замечены на платформе, направились в шестнадцатый квадрат. Опасны. Имеют холодное оружие. Возможно, страдают расстройством психики. В случае чего — открывать огонь на поражение.
— Что, серьезно в колючки ломанемся? — подал голос кто-то из цепи. — Говорю, нет в лесу этих чудиков. Дорогой они пошли.
— Перекур. Ждем начальство, — отозвался другой.
Цепь остановилась у зарослей. Сквозь листву можно было разглядеть желтые кокарды на кепи и полосатые бело-синие рубахи, выглядывающие из-под серой амуниции. Зашелестело, защелкало, вспыхнули крошечные огоньки, и воздух наполнился вонючим голубоватым дымом.
Эльфы окаменели.
Олло стоял вытянувшись во фрунт, как на королевском смотре и, не мигая, глядел сквозь проем в листве на алый огонек на конце странной белой колбаски, зажатой в зубах низенького круглолицего мужичка лет тридцати. Время от времени мужичок втягивал сквозь колбаску воздух, а потом выпускал через нос две струйки дыма, становясь похожим на потешную копию дракона. Зрелище показалось настолько забавным, что Олло раз или два с ужасом давил готовый вырваться нервный смешок.
Рядом застыл Геремор. Его лицо искривила гримаса невыразимого страданья. Щегольский кафтан цвета парного молока безнадежно запутался в колючих ветвях, и спасти его без использования магии казалось делом совершенно безнадежным.
И только орк выглядел так, будто все ему нипочем. Он беззаботно стоял на небольшой прогалине и, вытянув губы, что-то беззвучно насвистывал. Иногда привычным движением схватывал пригоршню крылатых тварей, роившихся над головой, отправлял в рот и с упоением жевал. Мельком бросив на него взгляд, Олло передернул плечами и поскорей отвернулся.
— Ну, чего встали? — послышался из-за кустов сердитый начальственный бас. — Сдурели совсем?! Кто объявил перекур? Все живо в восьмой квадрат. Там троих видели, под описания подходят.
Стражники устало заворчали, нехотя потянулись прочь от кустов.
— Живей, живей! — подбадривал командир.
Один за другим облавщики исчезали за деревьями. Когда скрылся из виду последний, Олло шумно выдохнул, без сил опускаясь на траву. Рядом, завозился Геремор, его кафтан отозвался печальным треском.
И вдруг…
— ААААААААААААААААА!!!! Ауыыыыыааааа!!!! А! А! Аиииииии!
Душераздирающий, полный боли и обиды вопль заметался по лесу. Олло вскочил на ноги. Прямо перед ним отчаянно орал обезумевший от боли Гиллигилл. Огромными ручищами орк колотил по высунутому языку, к которому прилипли два осиных трупика. Судя по скорости, с которой распухал язык, насекомые дорого продали свои жизни.