Приведенные аргументы подействовали на орка как запах мяса на голодную собаку. Он вскочил и принялся нарезать по розово-оранжевому полу торопливые круги.
Гиллигилл с детства мечтал о воплощателе. Беда в том, что подобные вещицы встречались исключительно редко, и на свете прозябали сотни королей, султанов, императоров и шахов, которым подобные артефакты не могли достаться даже во сне. А о том, чтобы воплощатель попал в руки простолюдина, невозможно было и помыслить.
Надо сказать, сам по себе воплощатель — обычнейший предмет. Он может быть чем угодно — светильником, козой, деревом, камнем или, например, сундуком. Никто и взгляда не бросит.
Но стоит ему соприкоснуться с неким особым предметом, который колдуны именуют активатором, и можно ожидать самых невероятных чудес.
Беда в том, что активатором опять-таки может быть все, что угодно и никто не знает, на какой предмет настроен воплощатель. Армии исследователей тратили целые жизни, и умирали среди гор немыслимого хлама, так и не сумев подобрать нужного сочетания.
— Ночной горшок Тенезийского султана, — прошептал Гиллигилл, вспомнив последние сплетни о владыке Тенезии — обладателе ночного горшка, обращавшего розовые лепестки в золотые монеты.
— Интересно, на что настроен наш сундук? — продолжал он, остановившись возле стола.
— Давай попробуем! — воскликнул Олло. Бросившись к стенному шкафчику, он выудил оттуда огромный чугунный утюг, покрытый вековой ржавчиной.
— Дело говоришь, — согласился Гиллигилл, оценив находку приятеля, и запустил ручищи в ящик кухонного стола. — Только этим, — он мотнул головой в сторону ванной, — ни слова. Расскажем потом… когда убедимся…
— Точно, — кивнул рыжий эльф. Его глаза горели. — Потом… когда-нибудь…
Но едва заговорщики подступились к сундучку, щелкнула задвижка и послышались голоса Наташи и Геремора.
— Тссс, — прошептал Гиллигилл, пряча за спину консервный ключ.
На Геремора было жалко смотреть. Мокрые волосы свисали сосульками, благородный лоб, хоть и избавился от пятна, зато приобрел насыщенный помидорный оттенок. Атлетический торс истекал трудовым потом. Однако лицо страдальца цвело и глаза светились охотничьим азартом.
Наташа, напротив, была раздражена. Сердито сбросила с талии руку Геремора, которая, судя по невинной физиономии эльфа, оказалась там совершенно случайно, и тут же учинила строгий допрос Олло и Гиллигиллу по поводу барахла, вынутого ими из стола и шкафа.
Эльф и орк обменялись испуганными взглядами.
— Наташа, нам ехать не пора? — спросил Олло, переводя разговор в менее опасное русло.