Разумеется, они вернулись домой в целости и сохранности.
Это было ужасное лето, но оно закончилось хорошо. Мать Андреа прошла через ад, но она справилась со всеми трудностями. Нам даже удалось убедить ее завтракать не печеньем, а киви. У меня были причины, чтобы заставить себя быть сильным. Я намеренно попадал в ситуации, которые меня пугали. Очень важно чувствовать себя некомфортно. Как писал персидский поэт XII века Руми: «Через раны в тело проникает свет».
(Он также писал: «Забудьте о безопасности. Живите там, где жить боитесь».) Кроме того, я направил свой разум в нужное русло, написав свой первый полноценный роман. Я сделал это не ради карьеры (роман представлял собой переработку шекспировского «Генриха IV», но с говорящими собаками, поэтому я и не рассчитывал, что он станет бестселлером), а просто чтобы занять себя.
«Через раны в тело проникает свет».
Два года спустя благодаря поддержке Андреа этот роман был опубликован. Разумеется, я посвятил книгу ей, но этого было недостаточно. Я обязан был посвятить ей всю жизнь.
Мой агент:
— Мы нашли издателя.
— Что?
— Мне только что позвонили. Твой роман будет издан.
— Что? Правда?
— Правда.
Эта новость поддерживала меня на протяжении полугода.
В течение шести месяцев мою низкую самооценку тешила мысль о книге. Я каждый вечер лежал в постели, засыпая с улыбкой на лице и думая: «Надо же, да я важная персона. Мой роман опубликуют».
Но публикация романа (или получение хорошей должности) не способна навсегда изменить ваш разум. Как-то ночью я не мог уснуть. Я волновался. Водоворот тревоги опять поглотил меня. И снова на протяжении трех недель я был в ловушке собственного разума. Но в этот раз я был вооружен. Моим первым оружием было следующее понимание: «Я и раньше болел, а затем выздоровел. Хорошее самочувствие достижимо». Вторым оружием стал бег. Я знал, что тело способно влиять на разум, поэтому я стал бегать все больше и больше.
Бег — это часто упоминаемое лекарство от депрессии и тревожности. Для меня бег был очень эффективен. Когда я начал бегать, у меня все еще продолжались сильные панические атаки. Мне нравилось, что многие физические проявления паники (учащенное сердцебиение, сбившееся дыхание, сильное потоотделение) совпадают с тем, что происходит с человеком во время бега. Когда я бегал, я не волновался из-за своего учащенного сердцебиения, так как для этого была причина.
Кроме того, бег дал мне пищу для размышлений. Я никогда не был спортивным, поэтому такие физические нагрузки мне давались нелегко. Было больно. Но весь этот дискомфорт и приложенные усилия помогали мне концентрироваться. Мне удалось убедить себя в том, что, тренируя тело, я тренирую и разум. Для меня бег стал чем-то вроде активной медитации.