– Ты когда-нибудь читала «Божественную комедию» Данте Алигьери?
Регина отрицательно качнула головой.
– Там рассказано про Рай, Чистилище и Ад. В последнем, девятом круге Ада мучаются самые страшные грешники – обманувшие доверившихся. Предатели, изменники.
– К чему ты это сейчас? – устало проговорила она.
Верно думает, что отца снова не ко времени понесло в литературные дебри.
– Если Ад в самом деле существует и если он именно таков, как его описал Данте, то этот круг как раз для меня.
– Пап! – Дочь вздохнула, сообразив, что он имеет в виду. – Ты про свои… увлечения пытаешься мне сказать? Так я давно все знаю. Мама рассказывала. Не переживай, она давно тебя простила.
Роберт Ринатович резко отодвинулся от нее, прижался к стене, словно ища защиты. Регина одарила его недоумевающим взглядом, в котором сквозили снисходительность и некоторая досада.
– Она меня да, простила. Машенька была человеком щедрой души, умела быть великодушной. Иногда ненавидела меня за мои мерзости, но долго не носила в себе злого чувства. До сих пор не понимаю, как она могла меня любить, но вот поди ж ты… любила. И прощала, да. – Старик задумчиво посмотрел куда-то вдаль, сквозь стену, на мгновение позабыв, что собирался сказать. – А вот я ее простить не сумел.
– Ты?! За что? – Губы дочери округлились, глаза широко распахнулись, и в этот миг она стала похожа на малышку, какой была когда-то.
– Машенька ушла от меня, когда устала от моих бесконечных похождений. Если бы мог, вернул бы все назад и никогда, ни за что не причинил бы ей той боли, от которой она так страдала. Но штука в том, что люди обычно слишком поздно понимают свои ошибки. Она забрала тебя и ушла. Тебе тогда шесть лет было…
– Семь, – поправила дочь. – Я в первый класс как раз пошла.
– А? Ну да, конечно, – виновато произнес он. – Целых шесть лет вы без меня жили. Когда я пришел к Машеньке обратно проситься, ты уже совсем большая была. У меня – ни кола ни двора. А мама твоя – умница. Она как меня бросила, в общежитие ушла жить, а после и квартиру получила. Знала бы ты, сколько раз я себя ругал: зачем опять влез в вашу жизнь? Вы так и жили бы без меня, и все бы хорошо было! Машенька, может, жива была бы сейчас…
– Хватит, пап, а? – Регине явно был неприятен этот разговор. – Чего ты добиваешься, не пойму? Хочешь, чтобы я тебя успокоила? Убедила в твоей правоте? Извини, не могу. Ты хоть знаешь, как я тебя ждала все те годы, что ты «искал себя»? Мама это так называла. Знаешь, как я скучала по тебе? И мама скучала, плакала… Но потом все как-то устаканилось, мы привыкли жить одни, нам стало хорошо, даже лучше, чем с тобой – спокойнее. Мы обустраивали нашу квартирку, вечерами болтали обо всем, пока готовили ужин… Но ты не мог оставить нас в покое! Оставить все как есть. Ты опять появился – оказалось, что искал ты себя не там.