– Балуешь ты его, княжна.
– А это не твое дело, десятник! Росли мы вместе. Понял?
– Чего ж не понять-то? Понял, росли да уж выросли.
– Дерзишь! Как там тебя? Лихой? – Подумала, что напускная надменность получилась и вот-вот возымеет свое действие. – Сядь.
Присел, если приказывают. Глаза в глаза. Что ей от него нужно? Как повеяло ее красотой, запахом кожи, но взгляд суровый, не терпящий пререканий. Лиходеев, ты, кажется поплыл? Старый, она для тебя ребенок, к тому же сестра твоего государя!
– Тебя ведь Лихой зовут. – Снова скорее констатация факта, чем вопрос. – Скажи, разве я тебе не нравлюсь?
Лиходеев опешил. Он не знал, как ответить. Вот коза!
«Чего примолк? – Прорезался в мозгах голос Луки. – Скажи что ты в восторге от нее, и дело с концом. Девочке будет приятно».
Отвянь! А то сам не знаю, как ей ответить!
«Вот и скажи!».
– Нравишься. – Просто и не витиевато ответил на вопрос.
– В детинце нет ни единого молодого воя, который бы не мечтал о моей красоте.
Да она еще девочка. Взбалмошная и своенравная.
– Ты первый, в глазах которого я не читаю любви. Почему?
«Ха-ха-ха!», – развлекался Лука.
Ну, погоди, зэчара! Проиграю тебя назад первому же встречному черту. Вспомнишь тогда, как дерзил хозяину!
«Ага! Уже боюсь!».
Что ей ответить? В голову пришло воспоминание отрывка из фильма про Аладина, где актер страстным голосом воспевал красоту Будур. Как давно это было! В прошлой жизни. А-а! Была, не была! Сыграем. Упал перед девой на колено. Знал, что взгляд его потеплел, а лицо приобрело мимику влюбленного идиота. Проникновенно заговорил, бросая слова, как поленья в топку паровоза, не отрывая глаз от глаз Любавы:
– Я хочу, чтобы на тебя напал лев…
Девушка отшатнулась от такого признания. Повысил градус накала, выдыхая слова.
– И я убил бы его! Или, чтоб загорелся весь Багдад. И я вынес бы тебя из огня! И, чтоб землетрясение, и чтоб все провалилось. Я прыгну в бездну, и найду тебя там! Красива луна и звезды на небосводе, но ты в сотни раз краше их! С тех самых пор, как я увидел тебя, я мечтаю лишь об одном, быть рядом с тобою. Жду ту минуту, когда смогу лицезреть тебя. О, несравненная!
За спиной едва слышно раздался скрип, и потянуло легким сквознячком. Лиходеев не обернулся, а Любава не отрывая, в эту минуту влюбленных глаз, закричала в сторону:
– Закройте дверь!
Егор продолжил, поедая глазами лицо девы:
– Для меня священна земля, на которую наступала твоя ножка. Прикажи! И я выполню любую твою блажь.
«Убедительно. Да тебе скоморохом быть, а не мечом махать!» – В голосе Луки сквозило сарказмом.