Протяжный свист подбодрил шедших галопом лошадей.
Пригнувшись к гривам, русичи, что парни, что девки, наяривая пятками бока лошаденок. Телеги с детьми грохоча на невидимых ухабах, неслись раскачиваясь из стороны в сторону. Детвора, вдруг осознавшая возможность новой беды, погрузилась в рев.
– Наддай! Швыдче! – Орал Лиходеев, понимая, что половцы в свою очередь тоже прибавили скорость скачки, и пытаются нагнать беглецов.
Бешеная скачка, хлопья пены, падающие с лошадиных морд, мокрые крупы животных. Лошадей не жалели, сжигали им легкие. И это только для того, чтоб успеть пересечь полосу реки, выскочить на кручи русского берега. Как не странно, погоня отстала, но кочевники с упорством гнали добычу, может в надежде изловить ее на чужой территории. А кто им может помешать?
С разгону перешли реку по броду. Обе телеги как две доски проскользили по воде, застряв колесами в сухом песке. Прошелестели первые стрелы из степи.
– Хватай малых! – Повышая голос, распорядился Егор.
Все, кто ехал впереди уже не могли вернуться, но задние выхватывали с телег по двое-трое детей. Может и помнут слегка, да хоть свободными останутся.
– В лес уходите! – Снова подал команду.
Егор последним выхватил за шкирку двух пацанят и девчушку. Все, телеги пустые. Прижав к груди и чуть наклонившись, заставил коня штурмовать песчаную горку на пути от брода.
– Давай, родной!
Усталый конь, со стрелой в заднем бедре, сдавал позиции. Лиходеев выжал из него все что смог. У стены леса, можно сказать свалился с седла. С детьми в охапке ввинтился в лесную зелень, бежал не разбирая куда, полосуя и себя, и орущую мелюзгу ветками деревьев и кустарника. Потом долго лежал на траве, дышал, бездумно глядя на копошившихся рядом с ним детей.
Потешные спиногрызы! Стоило опасности схлынуть, как вот они уже и оклемались, уже не плачут, общаются между собой. Только девочка по виду года четыре, смотрит на него взрослым взглядом. Не улыбнется. Черты лица чем-то знакомы, а на щечке у самого глаза пятнышко родимое, схожее с конопляным зернышком, как… Родинка! Да нет! Не может такого быть! Егор потер лоб ладонью. Уже пристальнее посмотрел на девчонку. Чумазая вся. На щеках разводы грязных дорожек после слез. И не родинка на щеке, а частичка грязи присохла. Нет!
Девочка словно почувствовала о чем думает этот сильный человек, притихла. Нахохлившись как воробей после купания в пыли, исподлобья наблюдала за Егором.
– Тебя как зовут? – Спросил Лиходеев.
– Белослава, – прозвучал односложный ответ из маленьких уст.
– А твою мать Белавой зовут?