Остатки ринка в кружке – моё спасение. И... устал я от этого монолога.
– Да, наверное в ком-то этого от рождения больше. И возможно это действительно генетический брак. С точки зрения Мироздания, так сказать. Сами они, надо сказать, так конечно не считают. Если вокруг этих... полуживотных становится слишком много, если они начинают задавать тон, порядок этой жизни – даже те, кто изначально не склонялся к этому примитивному началу, начинают невольно подражать и развивать его в себе. Потому что внутреннего труда требуется меньше, а простого удовольствия несёт больше. Примеры же постоянно маячат перед глазами. И их много. Вид начинает деградировать. Становится их меньше – вид развивается, растёт от животного вверх. А если от общего перейти к частному...
Вымотался я. Больше чем от смены на разделке. И ринк в кружке закончился...
– А если говорить о каждом конкретном разумном... Когда мы уйдём... в Пустоту, ни состояние счета, ни количество покрытых самок, ни размеры поместья не будут иметь никакого значения. Только то, насколько разжёг ты ту искру разумности, что есть внутри тебя, насколько в течении жизни развил тот кусочек, что отличает тебя от животного – только это и будет важно. Твари – к тварям, как говорится, разумные – к разумным. Мироздание настолько рационально устроено и давно существует, что обмануть его законы могут надеяться только действительно простые животные, пусть даже и мнящие себя людьми.
Гостья моя молчала, задумавшись о своём. У меня внутри было тихо и пусто, – как всегда после попытки объяснить, передать кому-то нечто... такое, "своё", что важно для тебя и идёт от души. И что объяснить невозможно. Откуда-то из глубины ехидно вынырнула одинокая мысль. Пришлось озвучить.
– Извини, Марра, подумалось сейчас, что на вопрос-то твой я так и не ответил. Много говорил – и ничего не сказал из того, что было нужно. Наверное, я просто не знаю ответа. Извини... Разве что добавить, что эти особи, как животные, – или головой болеющие разумные, – остановиться не могут и меры не знают. Пока может и хочет – будет рвать, жрать, хапать, тащить под себя. И окружающих унижать и убивать, потому что это для него власть, а значит самоутверждение и удовольствие. И просто удовольствий искать бесконечно – потому что этот центр в мозгу у него главный... Наверняка все это в вашем советнике было уже – а вы или не заметили, или значения не придали. За что и поплатились жестоко. Только так, наверное, могу сказать.
Она подняла голову, взгляд из отвлечённого снова стал полностью осмысленным. Сфокусировавшись на моем лице, она неожиданно возразила: