Солнце за нас. Автобиография (Зверь) - страница 60

В зале темно, мы даже попросили включить свет, очень интересно было наблюдать публику, кто как стоит, смотрит. Кто-то плачет, кто-то танцует в угаре. Кто-то пьяный. Я заглядывал им в глаза, ведь мы играем для них. Второй альбом еще не все переварили, очень приятно, когда люди стоят, вслушиваются. Кто-то начинает сразу врубаться, прыгать, а кто-то стоит сосредоточенный. Ну да, больше подростков, я их старше. Ну и что? Я молодой в душе! Я не буду старым. Никто не хочет умирать. А старость — это смерть. Я не изображаю из себя подростка, не играю. Я просто так не умею. Искренне обманывать — в этом талант актера. Театр — это своего рода обманчик, когда видишь, как актер плачет на сцене, он лишь играет свою роль. А мое самое великое актерство — быть на сцене тем, кто я есть.

В «Лужниках» было круто. Аншлаг. Всем понравилось. Но только не прессе. В «Коммерсанте» вышла рецензия Барабанова, она называлась «„Звери“ дали прирост поголовья». Восемь тысяч человек назвали поголовьем, то есть скотом. Саша тогда очень обиделся. Незадолго до концерта он дал ему интервью, Барабанов все хотел, чтобы тот признался, что «Звери» — придуманный проект, быдляк, а он, Войтинский, великий манипулятор. Почему-то Артемий Троицкий тоже сильно «Зверей» невзлюбил, что-то типа: «Провинциальный пэтэушник с акцентом, ему у станка стоять». Да и музыканты не приняли нас в свою тусовку. Это было очень прикольно: получилось, что куда ни ткнись — все против. Мы оказались в одиночестве. Но это сыграло нам на пользу. Было бы наоборот — мы зашли, мы свои, нас все любят, облизывают, как Земфиру в свое время, — всё! Здравствуй, деградация! А так нам не дают расслабиться. Эти говорят — ты не наш. Те говорят — ты чужой. Попса и рок. Ничего другого же нет. Только продвинутые знают, что Лагутенко — это рокапопс, а не хрен пойми что-то мяукающее. Шевчук только орет: попса! Люди так и относятся: есть рок-музыка честная, и есть попса эстрадная, западло.

Мы играем вживую на инструментах, у нас на концертах полный угар — да, поэтому мы рок-группа. На любую группу, которую начинают активно крутить на радиостанциях, тут же начинают зубы скалить — вот опопсели. Но популярность — не признак попсы. Попса — это некачественная музыка, а поп-музыка — хорошая вещь, если сделана добротно. Не тыц-тыц-тыц на «ямашке», не «я люблю тебя, а ты меня нет, я скучаю». А все эти упреки «опопсели» — это элементарная зависть. Что с критиков взять? Появляется песня, которая всем нравится, и тут же начинают обсирать. Сначала ты задыхаешься, так тебе обидно. Но потом приходишь на свой следующий концерт и видишь, что там действительно все хорошо. Ни один нормальный человек не подойдет к тебе на улице или в магазине, не скажет: «Чувак, у тебя музыка примитивная». Нет такого — музыка примитивная. Люди либо любят сердцем, либо не любят. «Мне твоя песня помогла в трудную минутку. Я был одинок, пришел на концерт и встретил там девушку, и теперь мы женаты, у нас дети, я счастлив». Какая рецензия мне это даст?