Партийный аппарат, пока возможно, стремится не дать в руки генсека всей полноты власти. Чтобы противостоять его честолюбивым устремлениям, используется хитроумное построение советского режима, которое на партийном языке именуется "коллективным руководством". Изобретение вынуждает любого советского руководителя — перед выходом на орбиту "диктаторства" — некоторое время пребывать в невесомости внутри раздираемого противоречиями Политбюро, где недруги генсека по любому обсуждаемому вопросу всегда — "против", а сторонники иногда, но не всегда — "за", и где решается роковой вопрос: кому из членов Политбюро быть, а кому — не быть.
Сила генсека прямо пропорциональна слабости членов Политбюро. Члены же Политбюро видят свою задачу в поддержании деликатного баланса: не позволять генсеку чрезмерно возвыситься (что грозит потерей влияния на него), но и не допускать полного крушения его авторитета (ибо, только опираясь на него, они могут реализовать свои честолюбивые замыслы).
Так, отдавая в руки генсека штурвал власти, члены Политбюро стремятся сохранить приводные ремни этой власти в своих руках. Но тут возникает противоречие между субъективными устремлениями соратников генсека, ограничить его права жесткими политическими рамками и объективно заложенной в статусе генсека тенденцией к тоталитаризации и концентрации власти.
Источник и основа силы генсека — Политбюро и Секретариат ЦК; ему необходимо гарантированное и устойчивое большинство в обоих органах. С этой целью генсек в одинаковой мере стремится избавиться и от тех, кто помог ему подняться к власти, и от тех, кто противодействовал его восхождению на вершину партийной пирамиды. От первых зависит он, вторые зависят от него. Эта двойная система зависимости служит препятствием к превращению генсека из "первого среди равных" в "первого среди неравных" в Политбюро. Зависимость Г. с. от других ограничивает его свободу действий; зависимость других от него таит в себе потенциальную угрозу его власти. Так что для него важно, чтобы членами Политбюро становились люди не просто зависимые, а лично ему всем обязанные — каждый генсек стремится к этому.
Сталину для замещения большинства Политбюро своими людьми понадобилось 15 лет: он не торопился, так как стал генсеком в 43 года. Хрущев возглавил партию на грани пенсионного возраста — в 59 лет — и вынужден был провести этот процесс вдвое быстрее — за 7 лет. Брежнев, который пришел к власти, будучи всего на год молоке Хрущева, правил гораздо дольше и мог позволить себе "очищать" Политбюро дважды, заполнив его сперва "днепропетровским кланом" (1969—72 гг.), а затем — "молдавской мафией" (1977—80 гг.). Андропов оказался в совершеннейшем цейтноте: сроки обновления Политбюро пришлось "спрессовать" до одного года. Если болезни пощадят Черненко, он также постарается заполнить Политбюро своими людьми.