Мама чуть слышно ойкнула.
- А завтрак?!
- Накормят, напоят и спать уложат, - попытался я ее успокоить, - а утром - в обратном порядке. Мам... Ну, не волнуйся ты так... У меня все в порядке, но я взрослею. У меня будет все больше и больше своих дел. Это нормально.
- А мы с папой что, будем издали смотреть, да?!
У меня екнуло где-то под дыхом. Я прислонил лоб к холодному стеклу. Вдохнул. Выдохнул...
- Да. Будете.
12 марта 1978, утро, воскресенье,
Ленинград, 10-я линия Васильевского острова.
Пожилое здание бывших Бестужевских курсов, а ныне - матмеха, напоминало махнувшую на себя рукой женщину в летах, поверх былой красоты которой легла, ничем не маскируясь, грязная печать времени. Все, все буквально молило о капитальном ремонте: и отваливающаяся кусками лепнина фасада, и безнадежно разломанный купол обсерватории, и сколотая на полах плитка.
Скоро так оно и случится: не пройдет и года, как дом действительно начнут перестраивать, а факультет вывезут в Петродворец, на свежий воздух и загородные просторы. Странно, но заведению на пользу это не пойдет - лучшее у него уже случилось.
Хотя... Кто теперь это может знать наверняка?
Я скинул куртку в гардеробе, что делил подвал с вычислительным центром факультета и пошел наверх. В разогретом старинными батареями воздухе витал, раздражая обонятельные рецепторы, старый знакомец.
"Это все из-за снега", - понял я.
Это он прокрался сюда на подошвах, разошелся темными лужицами поверх щелястого паркета, а затем воспарил, вытянув из престарелого дерева тяжелый запах влажной половой тряпки и мастики.
Под высокими сводами вдоль длинного узкого коридора гулял негромкий многоголосый шумок - олимпиадники маялись в ожидании. Кто-то кучковался, вспоминая каверзы предыдущих лет, кого-то по последнему кругу накачивали учителя и немногочисленные мамочки-энтузиастки. Большинство же просто слонялось вдоль стен, изучая расписания занятий с таинственно-манящими названиями предметов и стенгазеты курсов.
Я остановился у ближайшей и ознакомился с немудреной виршей:
"Важней, чем функторы и кольца
три толстых тома Фихтенгольца".
Чуть ниже было еще одно стихотворение:
"Раскинулось поле по модулю пять,
Вокруг интегралы стояли.
Студент не сумел производную взять,
Ему в деканате сказали:
Анализ нельзя на арапа сдавать,
Профессор тобой не доволен,
Изволь теорему Коши доказать
Иль будешь с матмеха уволен".
Я усмехнулся и двинулся дальше, ища нужную аудиторию.
- Дюха? - кто-то сильно хлопнул меня по плечу.
Я развернулся, невольно потирая пострадавшую часть тела.
- О, Валдис! Привет.