И красавица, которая столько трудов положила, готовясь к этой минуте, сказала, позёвывая:
– Ах, я насилу проснулась… Прошу извинить… Я ещё совсем растрёпанная…
Маленький принц не мог сдержать восторга:
– Как вы прекрасны!
– Да, правда, – был тихий ответ. – И заметьте, я родилась вместе с солнцем.
Маленький принц, конечно, догадался, что удивительная гостья не страдает избытком скромности, зато она была так прекрасна, что дух захватывало! А она вскоре заметила:
– Кажется, пора завтракать. Будьте так добры, позаботьтесь обо мне…
Маленький принц очень смутился, разыскал лейку и полил цветок ключевой водой.
Скоро оказалось, что красавица горда и обидчива, и Маленький принц совсем с ней измучился. У нее было четыре шипа, и однажды она сказала ему:
– Пусть приходят тигры, не боюсь я их когтей!
– На моей планете тигры не водятся, – возразил Маленький принц. – И потом, тигры не едят траву.
– Я не трава, – тихо заметил цветок.
– Простите меня…
– Нет, тигры мне не страшны, но я ужасно боюсь сквозняков. У вас нет ширмы?
«Растение, а боится сквозняков… очень странно… – подумал Маленький принц. – Какой трудный характер у этого цветка».
– Когда настанет вечер, накройте меня колпаком. У вас тут слишком холодно.
Очень неуютная планета. Там, откуда я прибыла…
Она не договорила. Ведь её занесло сюда, когда она была ещё зёрнышком. Она ничего не могла знать о других мирах. Глупо лгать, когда тебя так легко уличить! Красавица смутилась, потом кашлянула раз-другой, чтобы Маленький принц почувствовал, как он перед нею виноват:
– Где же ширма?
– Я хотел пойти за ней, но не мог же я вас не дослушать!
Тогда она закашляла сильнее: пускай его всё-таки помучит совесть!
Хотя Маленький принц и полюбил прекрасный цветок и рад был ему служить, но вскоре в душе его пробудились сомнения. Пустые слова он принимал близко к сердцу и стал чувствовать себя очень несчастным.
– Напрасно я её слушал, – доверчиво сказал он мне однажды. – Никогда не надо слушать, что говорят цветы. Надо просто смотреть на них и дышать их ароматом. Мой цветок напоил благоуханием всю мою планету, а я не умел ему радоваться. Эти разговоры о когтях и тиграх… Они должны бы меня растрогать, а я разозлился…
И ещё он признался:
– Ничего я тогда не понимал! Надо было судить не по словам, а по делам. Она дарила мне свой аромат, озаряла мою жизнь. Я не должен был бежать. За этими жалкими хитростями и уловками надо было угадать нежность. Цветы так непоследовательны! Но я был слишком молод, я ещё не умел любить.