Нога ниже колена стала неметь — тогда Керанс открыл небольшую аптечку, которую он заблаговременно упаковал, и промыл рану пенициллиновым раствором, затем наложил плотную повязку. Перед самым рассветом, когда боль сделалась невыносимой, он принял одну таблетку морфина и погрузился в громкий, гулкий сон, в котором великое солнце все расширялось и расширялось, пока не заполнило собой всю Вселенную, и даже сами звезды дергались от каждого из его ударов.
Керанс проснулся на следующее утро в семь, лежа спиной к мачте под ярким солнцем, — аптечка лежала у него на коленях, а нос катамарана уткнулся в листву крупного древовидного папоротника, что рос на краю небольшого островка. В миле оттуда, метрах в двадцати над водой, носился вертолет, поливая пулеметным огнем лежащие внизу острова. Керанс убрал мачту и скользнул дальше под папоротник, дожидаясь, пока вертолет улетит. Массируя ногу, но страшась принимать морфин, он немного подкормился шоколадным батончиком — первым из десяти, которые он успел захватить. К счастью, дотошный дежурный по складу на борту патрульного крейсера получил инструкции предоставлять Керансу свободный доступ к медицинским припасам.
Воздушные налеты возобновлялись каждые полчаса, и однажды вертолет пролетел прямо над головой. Из своего убежища на одном из островков Керанс ясно видел Риггса, чей узкий подбородок выпирал свирепее обычного. Однако пулеметный огонь становился все более спорадическим, и в тот же день после полудня полеты были наконец прерваны.
Часам к пяти Керанс был почти полностью измотан. Полдневная температура в шестьдесят пять градусов высосала из него всю энергию, и он вяло лежал под увлажненным парусом, позволяя горячей воде капать ему на грудь и лицо, моля о более прохладном вечернем воздухе. Водная гладь превратилась в сущий огонь — так что судно как бы висело на облаке дрейфующего пламени. Преследуемый странными видениями, Керанс хоть слабо, но все же греб — одной рукой.
Глава пятнадцатая
Солнечный рай
На следующий день, по странной удаче, дождевые облака выдвинулись между Керансом и солнцем, а воздух стал заметно прохладнее — температура упала до тридцати пяти градусов в полдень. Черные массы кучевых облаков, в каких-то полутора сотнях метров от земли, почти затмили солнце — и Керанс ожил достаточно, чтобы запустить подвесной мотор и поднять скорость до десяти миль в час. Кружа среди островов, он неуклонно двигался на юг, следуя за солнцем, что стучало у него в голове. Позднее тем же вечером, когда ливневые шторма наконец обрушились, Керанс почувствовал себя настолько хорошо, что встал одной ногой у мачты, позволяя сплошному потоку воды сбегать по груди и срывать и без того разорванную ткань куртки. Когда первый из ливневых поясов прошел, видимость улучшилась и Керанс смог увидеть южный край моря — линию колоссальных ильных наносов более ста метров в вышину. В спазматическом солнечном свете они сверкали вдоль горизонта подобно полям червонного золота, а за ними высился верхний край джунглей.