Сидевший напротив него Бодкин, казалось, занимался тем же самым, руки его были сложены на пупке. Сколько же раз во время их прежних бесед он на самом деле бывал во многих милях от Керанса?
Когда Риггс собрался уходить, Керанс проводил его до двери.
— Конечно, полковник, все будет готово вовремя. Спасибо, что предупредили.
Когда катер Риггса двинулся через лагуну, Керанс вернулся в свое кресло. Несколько минут двое мужчин, разделенные столом, смотрели друг на друга. Снаружи от проволочной сетки отскакивали насекомые, а солнце все поднималось и поднималось в небо. Наконец Керанс нарушил молчание.
— Алан, я не уверен, следует ли мне уезжать.
Не отвечая, Бодкин взял со стола пачку сигарет. Аккуратно закурил, затем откинулся на спинку кресла, спокойно выпуская из рта ровные кольца.
— Знаете, где мы сейчас? — спросил он после паузы. — Как называется этот город? — Когда Керанс помотал головой, Бодкин продолжил: — Часть его обычно называли Лондоном; впрочем, это не важно. А важно или по крайней мере довольно любопытно, что я здесь родился. Вчера я догреб до старого здания университета, массы мелких проток, и нашел ту самую лабораторию, где обычно преподавал мой отец. Мы уехали отсюда, когда мне стукнуло шесть, но я отлично помню, как меня однажды водили с ним повидаться. В сотне метров оттуда был планетарий, и я как-то раз видел представление — это было еще до того, как пришлось перестраивать проектор. Большой купол по-прежнему на месте, метрах в шести под водой. Похож на громадную раковину, вся поверхность заросла фукусом[3] — прямо как в «Водяных младенцах». Весьма курьезно, но разглядывание купола, похоже, сильно приблизило мое детство. Сказать правду, я уже почти его забыл — в моем возрасте остаются лишь воспоминания о воспоминаниях. После того, как мы отсюда уедем, наше существование сделается совершенно бесприютным, а этот город в некотором смысле — единственный дом, какой я когда-либо знал… — Он резко прервался, лицо его вдруг показалось совсем усталым.
— Продолжайте, — ровным голосом произнес Керанс.
Глава шестая
Затопленный ковчег
Двое мужчин быстро двигались по палубе, их подбитые мягкой тканью подошвы неслышно ступали по металлическим пластинам. Белое полночное небо висело над темной поверхностью лагуны, несколько неподвижных кучевых облаков походили на спящие галеоны. Негромкие ночные звуки джунглей плыли по-над водой; время от времени тараторила мартышка или доносился отдаленный визг игуан из их логовищ в затопленных административных зданиях. Мириады насекомых семенили вдоль водной кромки, ненадолго нарушая свое движение, когда вялые волны накатывали на базу, шлепая по наклонным бортам понтона.