Волков увидел Витю, перестал орать дурным голосом и подошел с вопросом:
— А что мы тут, собственно говоря, делаем? Что будет-то?
Поддубный ничего не стал выдумывать, а честно сказал, что не знает. Было бы преувеличением сказать, что сержант удовлетворился ответом, но, во всяком случае, отвязался.
Мимо Вити, энергично махая руками, прошагал старший лейтенант Изамалиев. Не останавливаясь, не отвлекаясь на окружающих, он подошел к кабине «Урала» и скрылся внутри. Поддубный сразу почувствовал, что стало как будто еще холоднее, чем было. Ветер пронзал тело насквозь, до физической боли; захотелось заползти куда-нибудь в тепло и уснуть. Витя взглянул на часы — половина четвертого. До рассвета еще далеко. Рядовой состав закончил работу, сгрудился в окопах и пытался согреться. Витя обреченно, но не без надежды, конечно, обходил одну дивизионную машину за другой: все было забито спящими контрактниками. Но случилось чудо: в самом крайнем «Урале» сидел лейтенант — двухгодичник Логман Байрамов. «Наверное, он просидел здесь всю ночь», — без тени сомнения решил Поддубный. Логман служил первые месяцы, его толком никто не знал, и он толком никого не знал. Скорее всего, в суматохе про него просто забыли. Витя моментально решился. Он подошел к кабине, открыл дверцу и одним махом соврал:
— Логман! Тебя Рустам зовет. Твоя очередь дежурить.
Звал его Зарифуллин или нет — неважно: только он пред его очи появится, тот ему сразу задачу найдет. Вариант беспроигрышный. Логман недовольно выполз, а Витя сразу занял его теплое местечко и через минуту отрубился, перед сном успев подумать: «Эх, сколько же горючего уже пожгли на обогрев так и ехать будет не на чем»…
Проснулся он от чувствительного толчка: Логман пихал его в бок, корчась и всем своим видом выражая страдание. Витя, ни слова не говоря, вылез из кабины. Взглянул на часы и отметил, что проспать удалось полтора часа — не густо. Однако уже начинало светать. Изнурённые солдаты, грязные и замерзшие, общей массой лежали в окопах, тесно прижавшись друг к другу. Теперь Поддубный смог рассмотреть и местность, где они находились. Это была голая степь без признаков жилья, кое-где покрытая мелкорослыми деревьями и кустарниками. Прямо перед пушечными стволами находилось шоссе. Куда оно вело и откуда — Витя, естественно, не знал, и, кстати, посчитал излишним даже интересоваться этим.
С рассветом из машин стали выползать «ваучеры». Они долго, одуревшими со сна глазами, оглядывались вокруг. Наконец послышался первый дружеский толчок, смех, гортанный крик и утро ожило. Поняв, что неизбежное произошло, личный состав начал подниматься на обе ноги. А у Вити случилась первая неприятность.