Тем временем, Бабаян построил батарею и начался «разбор полётов». Во-первых, с комдивом приехала ещё толпа контрактников (оказывается не все «герои» отправились «освобождать» Первомайский сразу) — Витя тихо охнул. Во-вторых, Бабаян заметил, что часть личного состава стоит без ремней. Последовал вполне законный вопрос: «Где ремни?». В-третьих… А вот в третьих было уже действительно серьёзно и погано. Только теперь до Вити дошло, какую глупость он сделал, выдав каждому бойцу штык-нож. К этому моменту успело исчезнуть уже около десятка (не одному Поддубному они нравились; и припомнилось Вите подозрительно мужественное поведение сержанта Узунова на ледяном ветру). Бабаян рассвирепел.
— Когда вы только успели их продать! — орал он, густо перемешивая свою эмоциональную речь матом.
Зарифуллин стоял красный, растерянный и ничего (ну ничего!) не мог сказать. Витя, пользовавшийся особой «любовью» комдива, постарался спрятаться за личным составом. Но именно это движение привлекло взгляд Бабаяна, и он нашёл новый объект для обличительного сарказма.
— Чем вы занимались здесь, товарищ лейтенант? Спрятались в кабине и не вылазили, да? Хрен с ней, с армией, с войной, с личным составом? Не молчите, товарищ лейтенант, промычите хоть что-нибудь! — произнес командир дивизиона риторическую тираду.
Витя понуро молчал. Самое обидное, что в словах комдива было слишком много правды. Оставалось только закатить глаза к небу, и ждать, что когда-нибудь и это пройдёт.
Внезапно Бабаян прервал свою филлипику, посмотрев на часы. Пора было заниматься снарядами: выгрузить, вкрутить взрыватели и очистить от смазки. А уже темнело: зимний день короток, и темнота наступает внезапно. Личный состав с энтузиазмом потащил тяжёлые ящики к огневой позиции, и даже вспыхивали перебранки из-за лишнего ящика. Поддубный сначала, как говорится, не врубился, а потом сообразил: не из-за снарядов шла борьба, это было бы смешно, а из-за деревянных ящиков, так хорошо горевших в полевых условиях. Прибыло долгожданное топливо.
Гарри пытался утащить сразу два ящика, но даже у него это не получалось. Он подтащил один из них к «Уралу» и спрятал за колесом. Поднял другой, и помчался к своему орудию. Пока он бегал, наблюдательный рядовой Калиев углядел схрон и немедленно отправился за добычей. Но Гарри был не прост: он уже успел повернуть назад. Издав свирепый рык, татарин кинулся на защиту имущества. И, наверное, убил бы Калиева, если бы тот не оглянулся назад, сразу понял, в чём собственно дело, и не скрылся в неизвестном направлении. Гарри, довольно урча, потащил ящик к своему «логову». На Витином лице появилось озабоченное выражение: он вспомнил про поручение Зарифуллина.