увидеть просто невозможно.
– Соглашусь с тобой, – Кевин оглянулся по сторонам.
– Итак, что тебе от меня надо? – спросила Стейси, закрывая крышку лэптопа.
Коллега проигнорировал ее вопрос.
– Как ты сегодня провел день, Кев? – спросил он сам себя от ее имени. – Знаешь, Стейс, спасибо, что спрашиваешь. Нас вызвали к телу молодого парня, найденному на рельсах. Сказать по правде – жуткая картина, – ответил он сам себе.
Откинувшись на стуле, девушка стала наблюдать за представлением.
– И уж коли тебе это интересно, этого парнишку я узнал, – продолжил сержант, а потом замолчал и посмотрел на ее тарелку. – Ты это будешь?
Констебль подвинула ему тарелку. Молодой человек поднял кекс и впился в него зубами. Кевин Доусон ел так же, как делал все остальное, – быстро, торопясь перейти к следующим делам.
– И теперь это тебя жутко беспокоит, – подначила его Стейси. – Итак, что тебе нужно, помимо моего кекса?
– Ты сегодня так быстро ушла. Куда? – спросил сержант, поглядывая на лэптоп.
– Не твое дело. А теперь вали отсюда, мне еще надо разобраться со своими гоблинами, – ответила Вуд, проследив за его взглядом.
– Просто хотел проверить, всё ли у тебя в порядке, – пожал плечами Кевин. – Чисто по-дружески.
Стейси даже не пыталась скрыть свое недоверие.
– Кев, не держи меня за дуру. Мы с тобой – все, что угодно, но только не друзья.
– Стейс, я просто…
– В третий раз спрашиваю: что тебе надо?
Сержант поставил кекс на стол и пристально посмотрел на девушку.
– Стейс, я – большая задница, и мы оба хорошо это знаем. Но то, что случилось сегодня… – Он замолчал, покачав головой, и посмотрел на кекс.
Вуд понадобилось какое-то время, чтобы понять, что он имеет в виду. Она не могла поверить, что Кевин все еще думает об их разговоре. Ее коллега был прав, когда признался, что он «большая задница», но он не был «противной задницей». Он часто пытался убедить окружающих, что ему на все наплевать, но иногда – правда, редко – что-то все-таки его доставало.
– Брось, Кев, не обращай внимания. Я ничего не хотела этим сказать, – попыталась убедить его девушка.
– Тогда почему вообще сказала? – спросил Доусон. – Ты же знаешь, что во мне нет ни капли расизма.
– Иногда, из-за твоей заносчивости, тебя надо ставить на место, Кев. Ты ведь уверен, что знаешь все на свете. А меня это достает, потому что получается, что тебе не к чему стремиться.
– Неужели? – переспросил Кевин, опять протягивая руку за кексом.
– Со временем все меняется – люди растут, учатся, приноравливаются к жизни и переходят на следующий уровень. Все, кроме тебя. Ты все такой же, каким я встретила тебя два года назад.