– Да, жена и сын… родители тоже живы… еще два брата и сестра.
Мохаммед был не просто потрясен. Что-то перевернулось в его сознании. Мир, до сегодняшнего дня ясный и понятный, встал на дыбы и опрокинулся, подмяв под себя все его существо – и плоть, и душу: ни выбраться, ни крикнуть, ни вздохнуть. После такого и жить не хочется, и умереть нельзя. За ним следили, подслушивали его телефонные переговоры, угрожали, затем предали, а в конце концов – решили убить… И кто?! Его соотечественник, брат по вере…
– Но он говорил, что все материалы, в том числе подписка, будут сохранены в тайне, а потом он их уничтожит… – промямлил перс.
– Знай, такое досье просто так не собирают, и тем более не уничтожают. Оно должно работать! Ты понимаешь? Работать! И в данном конкретном случае – работать против тебя, а не лежать, покрываясь пылью.
Дэни отхлебнул из стакана виски.
– Как вы думаете, он успел все это передать в Иран? – Опустошенно и без надежды на лучшее почти прошептал ученый.
– К счастью, нет. Во-первых, у него на это просто не было времени, а во-вторых, я внимательно просмотрел исходящую электронку в его компьютере, эсэмэски и номера исходящих звонков в его мобильнике. Ничего подозрительного нет. Но ради твоей безопасности завтра утром мои коллеги еще раз досконально изучат эту технику и ее информационное содержимое.
– А от меня, что вы хотите? – покорно спросил Мохаммед, нервно покусывая костяшку указательного пальца сжатого кулака.
– Чтобы ты помог нам и себе.
– Что конкретно?
– Самое главное, нам нужно понять, ведутся ли в Иране разработки по созданию ядерного оружия, и, если это так, во что бы то ни стало помешать этому процессу.
– Но я не смогу этого сделать…
– Ну, тогда готовься к бомбежке Ирана: рой яму глубиной в полсотни футов и строй там железобетонный бункер – может, хоть так спасешься. Сам знаешь, Израиль церемониться с вами не будет. А если он не справится, мы ему поможем…
– Я не могу сказать, ведутся или нет разработки по созданию ядерного оружия… просто не знаю. Но предпосылки к этому есть. В этом я уверен.
– Какие именно?
– Обогащение урана. Сейчас пока до 20 процентов, а в перспективе – до 90…
– Где могут вестись военные ядерные исследования? В каких секретных научных и производственных центрах ты бывал? Куда тебя могут пригласить в ближайшее время?
– По контракту я ездил на работу в Карадж, Натанз, Исфахан, Кум, Арак. Но это были недолгие командировки для решения локальных вопросов, и напрямую к разработкам я не допущен. Думаю, что после возвращения из Катара, меня могут отправить на несколько дней в Натанз. Но это еще неточно, хотя предварительный договор состоялся накануне моей поездки в Доху…