– Я не оправдываюсь… Просто хочу понять, кому выгоден захват корабля с оружием ПВО. Тогда и работать можно предметно.
– Кроме Ирана в этом регионе системы противовоздушной обороны больше всего нужны Исламскому государству, – в разговор вмешался Николай Петрович Моруженко, седовласый полковник, вдумчивый и рассудительный. – С помощью С-300 они смогли бы надежно прикрыться от сирийских авиаударов.
– Из этих комплексов еще нужно уметь стрелять, – покачал головой Сиддиков. – Да и как они могли узнать о корабле, грузе, дате отправки, маршруте, если в курсе дела были всего несколько человек?
– Во-первых, и это для вас не секрет, что на стороне ДАИШ воюют от двух до пяти тысяч русскоязычных мусульман, – заметил Гужевой, – и не исключено, что среди них есть люди, служившие в свое время в войсках ПВО и знающие, как обращаться с подобной техникой. Во-вторых, костяк этой армии составляют бывшие офицеры армии Саддама Хусейна. А они умеют воевать и прекрасно владеют многими видами не только легкого стрелкового вооружения, но и техникой посерьезней.
– И надо было америкосам повесить Саддама?! – не удержался Сиддиков.
– Ну, что сделано, то сделано. Вот и получили терроризма девятый вал, что валит наповал… Нам сейчас важно определить круг лиц, кто в деталях знал сведения об отправке С-300 и каким образом, а главное – через кого и куда могла уйти эта информация. И выяснить это нужно очень, очень быстро.
– Кроме нас об этом знали двое иранцев, трое заводчан с предприятия-производителя С-300 и представители «Военвнешторга», которые непосредственно готовили документы на отправку груза и фрахт судна, ну и… руководство компании.
– А кто командовал работой по возобновлению контракта? Кажется, Коржавцев? – Гужевой, как всегда, смотрел в корень.
– Да, Виталий Васильевич Коржавцев… – подтвердил Сиддиков. – Но этому человеку можно полностью доверять. Я с ним не знаком лично, но неплохо его знаю, к тому же он работал в разведке, оттуда и в запас вышел.
– Лозунг из нашего недавнего прошлого помнишь? «ЦРУ, вон из ПГУ!» Проверить нужно всех без исключения. Но очень прошу делать это архиосторожно и быстро. Ну, и не забывайте отслеживать вариант с выкупом корабля, груза и команды. Вы, Николай Петрович, держите эту ситуацию на контроле.
– Есть! – коротко отозвался Моруженко. – А как же иранцы?
– Этим вопросом займутся другие.
* * *
Утро в большом кабинете, где размещалась команда Коржавцева, начиналось, как обычно: мужики, наскоро перекурив, уже лихорадочно долбили «клаву» и нервно елозили по столу компьютерной мышкой; дамы, рысью спешащие на работу, упаси бог опоздать хоть на минуту, уже разметали свои чресла по креслам, перевели дух, пятнадцать раз позвонили, куда надо, и теперь самозабвенно пудрили носы с одержимостью, достойной великих художников-колористов в минуты наивысшего вдохновения, одухотворенно наводили тени на веки, накладывали, в зависимости от возраста, толстый или не очень слой штукатурки на щеки, лбы и подбородки, красили ресницы и подправляли контур губ, придавая им желанную сексапильность, выщипывали из бровей непослушно торчащие волоски. Впереди юбочное сословие ожидал утренний чай или кофе – кому что нравится, разбавленный часом прелестного фатического словоблудия, и выглядеть за этим важным и ответственным занятием первой, самой активной половины трудового дня нужно было соответствующим образом: по-деловому строго, достойно, очаровательно, гармонично, интригующе. Так насыщенно и бесполезно пролетали первые полтора часа рабочих будней. Затем, в ожидании обеда, время начинало тянуться невыносимо долго и нудно. Уже найдены и прочитаны в Интернете все светские сплетни о звездах российского и зарубежного гламура, просмотрены и обсюсюканы умильные фотки щенят и кошечек, нанесены визиты в соседние кабинеты, опять бесцельные блуждания в виртуальных сетях по «одноклассникам», Ютубу… и вот наконец-то долгожданный клич: «Девчонки, идем обедать!» – и вновь, поправив перышки, сменив вдрызг растоптанные, благоухающие вонючей свежестью прелых ног лапти на моднявые туфельки с красной подошвой и мимоходом взглянув на себя в зеркало – «Хм, а я сегодня очень даже ничего…» – измотанная непосильной трудовой повинностью компания оживленно трусила в столовую, где время вновь неслось на первой космической скорости.