– Конечно, заинтересуется, – уверенно сказала Гретхен, – дедушка рассказывал мне про ваши танки – это же настоящий ужас для врагов.
– Эти танки еще лучше чем те, о которых мог рассказывать твой дедушка, – ответил старшина, – хотя с учетом поправки на мир происхождения все может быть так на так. Но, настоящий ужас для врагов – это не танки и пушки, а солдаты, которые ими управляют. Если они сделаны из стали – это одно, а если из дерьма, то совсем иное. Я еще не могу понять, из чего сделан этот парень, но он как раз из того танкового полка.
– Так он не пленный? – спросила Гретхен, разглядывая меня своими серыми глазами.
– Пока его статус не определен, – уклончиво ответил старшина, – последнее слово остается за капитаном Серегиным. Если он откликнется на Призыв, то он наш человек, а если нет, то на нет и суда нет, а есть особое совещание…
Интересно, что это за призыв, на который надо будет откликнуться, и что это за особое совещание, которое грозит мне, если я не поддамся на их уговоры. Неужели расстреляют? И милая Гретхен, глядя холодными серыми глазами, выпустит мне пулю в затылок? Фу, какая дрянь лезет в голову!
– Хорошо, Змей, до контрольного времени открытия портала осталось всего пять минут, идем, – сказала Гретхен, посмотрев на свое хрупкое левое запястье, где красовались несуразно большие для этой тонкой руки мужские часы, вроде командирских.
– Я пока остаюсь, – сказал Змей, – и вернусь только вместе с Мэри…
– Тогда, – сказала Гретхен, бросив косой взгляд в мою сторону, – пусть молодой человек идет сам и не делает никаких глупостей, потому что там ему не здесь.
Ну, я и пошел, собственно, даже не понимая, о каком портале они там толкуют… мне уже представлялось нечто вроде большого партизанского отряда. Где командир, комиссар и начальник штаба, заросшие бородами, сидят под елкой…
Но действительность превзошла все мои ожидания. В воздухе прямо перед нами раскрылась прозрачная линза примерно двухметрового диаметра, а за ней оказался залитый знойным полуденным солнцем двор совершенно другого замка, построенного в каком-то древнекитайском стиле, с фонтаном посередине. У меня захватило дух и радостное предчувствие вдруг встрепенулось в душе. Вот они – настоящие чудеса! И я подумал, что этот момент будет поворотным как в моей судьбе, так и в судьбе всего нашего полка.
Гретхен подтолкнула меня в спину, и я волей-неволей шагнул за порог, надеясь, что хуже, чем в плену у амазонок, уже не будет. С первого же момента по другую сторону линзы я почувствовал себя так, будто меня взяли и сунули в огненную печь поджариться – но это было неважно, потому что осознание того, что я перешел портал (как говорится, в здравом уме и твердой памяти), наполняло меня ликованием, радостью и радужными надеждами, а также чувством приобщенности к чему-то великому и необыкновенному, о котором раньше я не мог и помыслить.