Изменившееся лицо молодой женщины взволновало Пьера. Инстинктивно чувствуя, что следует защищаться, он завернулся в свою рубашку, соскочил с кровати. Катрин села на скамейку со слезами на глазах. Руки ее дрожал». Она повторяла:
— Почему? Ну почему вы сделали это? Вы не имели на это права…
Он опустился перед ней на колени, ваял ее холодные руки.
— Катрин, — шептал он, — я не понимаю, почему вы расстроились. Допускаю, что я поторопился немного, но я хотел знать, будут ли у вас осложнения, если вы согласитесь выйти за меня замуж. Ну, а потом не все ли равно? Немного раньше или немного позже…
Юноша был расстроен. Она его поняла и не осуждала. Выйдя из мечтательного состояния, в котором она находилась уже несколько дней, она обвиняла во всем только себя… Катрин посмотрела на Пьера и тихо спросила:
— И что вам сказала моя свекровь?
— Она надеется, что мы будем счастливы и я смогу обеспечить вам достойное место в обществе, а также покойную жизнь.
— Она так и сказала?
— Ну да… Видите, вы зря расстраиваетесь. Отодвинув руки, удерживающие ее, она встала, и холодная усмешка пробежала по ее губам.
— Вы говорите — зря? Послушайте, Пьер, вы были не правы, рассказывая все это почтенной даме, потерявшей рассудок.
Он вскочил на ноги, не в силах сдержать свой гнев, и схватил Катрин за плечи.
— Вернитесь к реальности! Посмотрите на меня! То, что вы говорите, — глупо. Я не сделал ей ничего плохого, и вы не имеете права наказывать нас двоих. Это все от гордости, Катрин! Вы боитесь, что вас осудят. Но вы не правы. Вы свободны, я вам об этом говорил уже не раз. Ваш муж умер…
— Нет! — крикнула Катрин.
Пришла очередь Пьера вздрогнуть от неожиданности. Его руки бессильно опустились. Он смотрел на молодую женщину, сжав кулаки.
— Нет? Что вы хотите этим сказать?
— Ничего другого, кроме того, что сказала. Мой муж мертв для всех людей, но жив для Бога.
— Я не понимаю… объясните.
И вот в который раз она поведала печальную историю, рассказала страшную правду, и по мере того как говорила, ей становилось легче. Она словно освобождалась от состояния опьянения, того романтического чувственного влечения, которое бросило ее в объятия юноши. Воспоминания о живом Арно помогли ей вновь осознать, как сильно она любит его. Она полагала, что может отвернуться от него, забыть, но его образ вновь возник и встал между ней и человеком, которого, как ей казалось, она любила.
Рассказав все, Катрин посмотрела прямо в глаза Пьера.
— Вот. Теперь вы все знаете… Вы знаете, что, говоря о замужестве с бедной матерью, поступили плохо… но вашу вину я должна полностью взять на себя. Я не должна была вам давать повод надеяться.