Мужчина вразвалку прошёл к стулу, на котором только что сидел полицейский. Кряхтя, опустился, начал читать записи, сделанные Михаилом.
– Так, стало быть, господин Сосновцев Андрей Павлович, – начал он тем же мягким голосом и как бы с ленцой, словно предстоящий разговор не вызывал у него ровно никакого интереса. – Что ж, разрешите представиться и мне: Постышев Пётр Афанасьевич. Специальный агент Особой комиссии при Жандармском управлении по Владимирской губернии.
Проговорил буднично, слегка выделив голосом лишь слово «особой», но слова «специальный агент», а ещё более того «жандармское управление», неприятно поразили Сосновцева. Это уже не полиция: жандармы, охранка, политический сыск империи, закружилось в голове незадачливого путешественника во времени. Держиморды, сатрапы, душители свободы… что там ещё? Хотя, последние годы на глазах Андрея история активно пересматривалась. Не сатрапы и палачи, а защитники законности и порядка, передовые борцы с террористами типа эсеров-бомбистов и анархистов. Да и с большевиками, расшатывающими устои общества, не нянькались, чего уж там… Но ему, Сосновцеву, от этого не легче. Да и «ваше высокоблагородие» Андрей запомнил. Как там раньше различали чины и звания? Благородия, потом, кажется, превосходительства, и прочее… Но и высокоблагородие – не слабо.
Он невольно подобрался на табурете.
– Расскажите, как жили всё это время? – будто не замечая смущения Сосновцева, продолжал Постышев без нажима.
– Да как жил – как все. Родился, учился…
– Крестился, – подыграл дознаватель.
– Нет, у нас это редко делают. В основном, дань моде.
– А жаль. При крещении человек приобщается к Богу, Высшему Началу. Получает Божественную поддержку и защиту, в какой-то степени. Родители-то кто, братья-сёстры?
Андрей рассказал о родителях. Про то, что отец в конце жизни много пил – промолчал. Стыдно стало. Сказал, мол, заболел и умер. И мама тоже.
– Так вы, Андрей Павлович, один на всём белом свете? А жена, детишки?
– Да вот, как-то не сложилось… – замялся Сосновцев. – Думал, после армии, да тоже…
– Ну как же так, батенька! Вам скоро тридцать лет. К этому времени мужчина должен обзавестись собственной семьёй, потомством. Как это, знаете – построить дом, посадить дерево, и…
– Родить сына, – закончил Андрей.
– Вот-вот. А служили в армии, извините, в каком чине? В каких войсках?
– Мотострелком. Демобилизовался старшим сержантом.
– Это пехота?
– Она самая.
– А дальше?
– Пошёл учиться в художественное училище имени Сурикова.
– Так вы художник?!
– Вообще-то, готовили из нас больше преподавателей. Художниками стали единицы, и я в их число не попал. Таланту не хватило.