— Ви-и-ижу кита-а!
Китобоец, словно взыграв, с тяжеловесным изяществом развернулся в сторону добычи. Судно срезало всей мощью своего стального тела целую жидкую гору, хлынувшую на палубу клубами воды и пены. Тотчас на мостике была нажата кнопка звонка.
Звонок охотничьего сигнала застал Поттера в каюте.
Странный вид был у капитана.
Он стоял, пытаясь разжать пальцы кулака, но их свела судорога, а в кулаке лежал комок радиограмм: одна была от китобойной компании, другая — с китобазы.
Приказ, который снился ему, как бред по ночам, пришел и был недвусмыслен: Поттеру надлежало сейчас же идти к базе и сдать судно другому капитану, прибывшему в Антарктику с танкером.
Поттер ощутил, как медленный жар палит горло. Чувство было такое, будто там все пересохло и трескается. В эту же минуту по всем каютам и помещениям судна пронесся новый сигнал: звонки, звонки, звонки.
Тревога: «Человек за бортом!»
Поттер трясущимися руками, чувствуя тошноту, раскупорил бутылку виски и выпил ее до дна. Его охватил ужас и беспамятство. Ему показалось, что эта тревога из-за него, что это он за бортом, что сейчас захлебнется.
Поттер бросился к двери.
Потом он ничего не помнил: ни как поднялся по трапу, ни как очутился на месте рулевого. Кого-то оттолкнул. Ударил. Выругался. Только на мостике он вспомнил, что где-то должен быть кит. Вернее, что-то огромное, важное, что носит имя кита.
Сквозь туман в глазах увидел вдали фонтан и повернул
судно.
...Добыча уходила, это было для Поттера символом всей его жизни. Как будто уходило все, чем он дорожил: шанс на удачу, роскошь на берегу, место на капитанском мостике.
Ему представлялось по какому-то кратковременному умопомешательству, что все это нарочно сделано: и то, что кто-то упал за борт, и то, что в это время киты. И он должен перехитрить кого-то, что-то доказать. Он орал на гарпунера, чтоб тот становился к пушке. А сам был как человек, на которого накатила волна и смыла, он все слышал и видел, даже выкаченные глаза рулевого Гарри, его неповоротливую шею, но капитана уже несло, и в том потоке, что его нес, было черно и муторно, отвратительно на душе, а остановиться не было сил.
Не было воли.
Спасательные круги бросил ему боцман.
Первый был отброшен сильной волной и ушел далеко по гребням раньше, чем Брейн успел к нему подплыть. Но минуту спустя старый Билл уже лежал грудью на втором круге и махал Джорджу рукой, а Джордж быстро набирал бросательный конец, чтоб докинуть до Брейна.
Но тут с появлением капитана случилось неожиданное: винт взбурлил воду под кормой китобойца, Билл Брейн был отброшен от судна рывком волны, взрезанной форштевнем.