- Значит, ты знаешь, где Озеро Загадок?
- Тьфу, тьфу! Не говори про-это проклятое эвенками место!
Но удержать теперь Катю было невозможно. Она тоже сморщила, как бабушка, лицо, и по щекам ее потекли капельки артистических слез.
- Ох, отчего ты плачешь? - забыв про свои переживания, кинулась Хачагай к внучке.
- Т-ты, б-бабушка,- подражая Кирькиному заиканию, произнесла сквозь всхлипы Катя,- сама любовалась золотым утесом, а мне даже сказать не хотела!
- Зачем тебе это худое озеро? Там птицы не садятся, туда звери не подходят, даже глупая рыбешка не заплывает туда,- запричитала Хачагай.
- Хо-очу туда! - пищала Катя, окончательно расстраивая старуху.- Теперь вижу, ты меня не любишь.
Горше этих слов для Хачагай не было. Она опустила голову, плотно сжала беззубый рот и, замерев в горестной позе, казалось, даже перестала дышать.
- Бабушка, я пошутила,- кинулась к ней Катя.- Я тебя люблю, моя добренькая бабушка Хачагай!
Старуха словно ожила и даже попробовала улыбнуться.
- До чего же хочется на Озеро Загадок посмотреть. Ну хотя бы с высокой горы? - как бы про себя прошептала Катя.
Хачагай поколебалась, но ответила:
- Однако, тогда Кирилла возьми.
- Его одного не отпустит Курчавая Борода. Он сердитый начальник.
- Ладно, бери и Курчавую Бороду.
- А у них настоящий геолог только Наташа.
Старуха поморщилась, но не возразила.
- А зачем ты так шибко хлопала красивому цыгану Рому? - канючила внучка.
Хачагай снова сморщилась, сердито сплюнула и, махнув безнадежно рукой, покинула палатку: скоро придет будущий зять Кирилл, с ним надо потолковать. А эту синицу не переговоришь. Пускай он ее слушает. А то иногда Хачагай устает от внучкиных проказ.
Хозяйки девичьей палатки, еще не одевшись, собрались вокруг Наташиной постели, наперебой показывали ей разноцветные камешки. Глаза у Наташи разбегались от множества самоцветов.
- Это дымчатый топаз, это - малиновый кварц, этот - черный марион,- объясняла Наташа Ярхадане.- Где ты их набрала?
- Поклонники подарили.
У тихони Анчи оказался кубик горного хрусталя.
- Хватит меня с ума сводить, девчонки! - вскочив с постели, воскликнула Наташа.
В это время послышался топот оленьих копыт. Девушки увидели сквозь оконце вернувшихся пастухов. Их встречали щеголеватый Ром и вялый грустный Сергей.
«Тряпка ты, Серега, а не мужчина,- осудила Наташа Сергея за вчерашнюю телеграмму Зое.- Но жалеть тебя больше не стану!»
Ярхадана заметила, что Шатров изредка бросает взгляды в сторону палатки, и хотя на ней была всего лишь розовая нейлоновая рубашка, подошла ближе к оконцу. Она причисляла себя к тем самоцветам, которые рождены радовать глаз.