Наташа растерялась. Да, Кыллахов якут. Но Якутия велика, и вряд ли каждый якут бывал во всех уголках своей огромной и мало освоенной страны. Разве Зоя Савельева, родившаяся и выросшая в небольшой приокской области, знает ее всю? Наверняка даже не все районные центры видела. И тогда Наташа решила поразить другой подробностью:
- Ксенофонт Афанасьевич еще пареньком в гражданскую войну здесь партизанил!
Эта новость подействовала на всех, даже на Зою.
- Ин-те-рес-но,- произнесла она с расстановкой.
- А я думал, пристал к нам от нечего делать какой-то старикашка якут,- заговорил Ром Шатров, и его карие глаза вспыхнули улыбкой.
Белов, почесывая «ежик» и затылок, посмеивался над собой: после случая с дощаником он, сбитый с толку Орлецким, грешным делом, подозревал, что Кыллахов пристал к отряду с недобрым намерением. Когда старик заговаривал о маршруте и даже советовал подняться выше Чулупчалыпского порога, Белову приходило в голову, что он хочет увести их от притоков Марлы, от золотоносных ключей. Теперь все эти подозрения выглядели смешными и глупыми. Да к тому же старик и не отговаривал от разведки в русле Марлы, только советовал меньше тратить времени на нее…
Солнце перевалило только за полдень. Оно плыло меж редких облаков. В эту пору верхний слой вечной мерзлоты оттаивал, и над тайгой курилась белая, слегка подголубленная дымка. До вечера еще далеко…
Кыллахов подъехал к дощанику, кинул Наташин рюкзак с каменьями и круто повернул Магана в сторону овражка. По нему он выехал на ровное и почти безлесное плато. Его тревожили и огорчали неприятные приметы. Конечно, не ради пьяного озорства кто-то столкнул под обрыв дощаник. На третий день пути старый таежник заметил, что кто-то подъезжал ночью к табору на рослом учуге. Он тогда не стал пугать молодежь, умолчал. А еще через два дня заметил, что тот же учуг - с ущербленным задним копытом - переплывал на ту сторону Ярхаданы. Почему человек не пришел к ним? Недобрый человек. Старик предупредил парней, чтобы ружья держали в порядке: в тайге, мол, медведи водятся… А этой ночью, судя по следам, уже шестерка оленей переплыла на эту сторону и скрылась по каменистому откосу в тайгу. Ксенофонта удивляла слепота ребят: они ничего не заметили до сих пор. Выходит, надо самому зорче охранять. Ытыс сильно постарел, сонлив стал. Придется сказать парням, чтоб все по очереди дежурили в ночное время, одного Орлецкого мало…
Маган бойко шагал по каменистому плоскогорью, покрытому сухим прошлогодним бурьяном. Ветер трепал его гриву и длинный пушистый хвост. Конь рвался вперед, словно манили его высокие пики гор.