Кыллахов впряг Магана в бечеву, молодежь быстро расселась в просторном пустом дощанике. Как только выплыли за поворот, откуда-то издали донесся шум и грохот. Повернувшись в сторону шума, все замерли: там, впереди, отвесные скалы, сжав реку, нависали над водой черными гранитными глыбами. Белая пена волн клубилась, пенистое водяное поле тянулось на многие сотни метров. Волны высоко раскачивали легкий дощаник, обдавали холодком.
Но то, что увидели следопыты в следующее мгновение, поразило их еще больше. Над краем недосягаемой скалы развевалось на флагштоке красное полотнище, а чуть в стороне виднелся крохотный, будто игрушечный домик.
Заметив это первой, Наташа вся засияла и, боясь, что ее опередят, звонко прокричала:
- Ксенофонт Афанасьевич! Вы только взгляните!
Старик шедший по берегу рядом с Маганом, взглянул на реку, где из-под воды торчали черные отшлифованные валуны, но Наташа указывала рукой совсем в другую сторону.
- На скалу посмотрите! - сложив ладони рупором, крикнул Орлецкий.
Кыллахов осадил коня и, сняв шапку, с которой он не расставался даже в жару, долго вытирал ею лоб, не трогаясь с места. Да, это, видимо, зимовье Игнаша. Он знал этого железного латыша еще по гражданской войне. Это Ян Игнаш несколько верст нес по глубокому снегу на плече станковый пулемет, ворвался морозным утром в расположение пепеляевских белобандитов и нещадно косил их. Орден Красного Знамени получил тогда Игнаш. В тридцать седьмом по злобному навету он попал за решетку… После двадцатого съезда его полностью оправдали, восстановили прежний стаж в партии. Он попросился сначала буровиком в алмазную экспедицию, а несколько лет назад перекочевал сюда. Ныне ему под семь десятков. Что его привело сюда? И зачем он поставил дом на этой отвесной стосаженной скале? Туда ведь ни бревна, ни ведра воды не втащишь…
Дощаник причалил к берегу.
- Ян Игнаш там свое зимовье построил,- сообщил ребятам обрадованый Ксенофонт.
- П-побежали в гости! -вылезая из дощаника, крикнул Кирька и первым пустился к подножью скалы.
Грохот и плеск волн заглушали голоса. Ребята молча шли по берегу. Старик ехал на коне. Со стороны реки тропки на скалу не было - она оказалась в боковой расщелине. Узенькие, высеченные в гранате ступеньки круто шли вверх. Ущелье трубой уходило в небо. Кирька лез первый, за ним Наташа, потом Ром. Сергей тащил за руку Зою, а Зоя не выпускала руки Вадима - так они и взбирались цепочкой.
Кыллахов выждал, пока все поднялись к зимовью, понукнул Магана и припал к его шее, крепко держась за гриву. Конь с тигриной ловкостью, точно попадая копытами на ступеньки, быстро поднимался в гору. Глядевшие сверху ребята замерли: казалось, вот-вот конь опрокинется и вместе со всадником сорвется вниз. Но через минуту - две он выскочил на площадку, потный, тяжело дыша и кося злыми глазами. Ноги его подрагивали. Седок любовно похлопал коня по гриве.