Пиротэн долго и нудно инструктировал подбежавшего парнишку, видимо помощника конюха, как правильно ухаживать за Бруней и чем её кормить. Парень согласно кивал, не особо прислушиваясь к брюзжанию саламандра и недоумённо косился на моего Сола.
— Оленя привязывать не нужно, закрой в загоне для тягловых и накорми, — пришёл ему на помощь хозяин.
— А как его вести-то? — осмелев спросил юноша.
— Сол, иди за этим человеком, он накормит тебя, — поглаживая своего рогатого друга по морде тихо проговорила я, применив крупицу магии внушения. Сделала я это скорее по привычке, будучи уверенной, что олень и так меня понял.
И я оказалась права, как только конюший повёл Бруню вдоль дома, Сол последовал за ними. Когда наши питомцы скрылись за поворотом, Тадор распахнул широкие двустворчатые двери, и у меня закружилась голова от многообразия запахов. Большой холл имения рода Вар’Салио в очередной раз поразил моё воображение. Здесь не было паркетных полов, высоких потолков и драпировки на отполированных до блеска дощатых стенах. Почти всё пространство просторного светлого помещения было заставлено ящиками со всевозможными фруктами, овощами и ягодами. Ящики громоздились один на другом, создавая некое подобие колонн и курганов.
— Уж извините за беспорядок, жду покупателей, к вечеру всё разберут. А к следующему обеду опять будет завал, — гордо осматривая свои запасы признался лорд.
На зычный окрик хозяина к нам выбежали три женщины: одна пожилая, но сохранившая свежесть девичьей красоты — должно быть жена лорда, и две молодые — дочери? Все они были стройны, утончённы и, не в пример лорду, выглядели как истинные леди.
— К нам пожаловали знатные гости. Накормите и разместите их. А мне нужно в деревню, посевы опять простаивают, быки полегли, — проговорил лорд Тадор, и, не удосужившись представить нас своим родственницам и попрощаться, удалился.
Пожилая леди зарделась и принялась извиняться за своего супруга.
— Вы уж простите его, нрав крутой, но сердце большое. Я Оливия, мои дочери — Присцилла и Марисса. Мы рады приветствовать вас в своём скромном доме, — затараторила она, явно не зная, как себя вести.
— Фидэлика, — поспешила представиться я, пока Пиротэн не начал опять источать высокомерие и помпезность. — Это мои друзья, Раникэ, Пармия и…
— Фарэй, — представился по имени саламандр.
Я благодарно улыбнулась ему, представлять Пиротэна как преподавателя было бы неуместно, а иначе я его и не воспринимала. И, как ни стыдно было это признавать, имя бакалавра я только однажды прочитала в списке преподавателей, ещё до того как начались мои злоключения, и благополучно забыла его.