— Конечно, — язвительно произнесла я, нервно передёрнув плечами. — Более того, он мой жених. Хотя, судя по двойственности лунного обряда, скорее всего уже муж. И меня это, к твоему сведению, совершенно не радует, но боги велят мне быть рядом с ним. А богам перечить — себе дороже.
— Так иди к нему, ты же у нас практически принцесса, а с ним так и королевой станешь, — злобно выкрикнула Рани.
— Ты обвиняешь меня в том, кто я есть? — спросила я, с возмущением и недоверием глядя на паракоши.
— Ты та, кем хочешь быть, и не более. Не нужно рассказывать мне про судьбу, мы сами её создаём. И даже не пытайся оправдываться, — прошипела Рани, выпуская когти.
— Мне не в чем оправдываться! И обвинения твои смехотворны. Я тебе не принадлежу и отчитываться не обязана, — выпалила я, жалея в этот момент, что не могу превратиться в дракона, чтобы в полной мере продемонстрировать степень своего негодования.
— Успокойтесь. Не забывайте, наша миссия важнее ваших глупых обид, — резко произнёс саламандр.
Но меня его слова только больше распалили, как и Раникэ.
Кошияра зашипела, уши её прижались к голове, а клыки и когти удлинились.
— Ты никуда не пойдёшь, ты моя, — прорычала она, спрыгнув с коня и преградив дорогу Солу. Её конь тут же воспользовался возможностью и умчался вглубь леса, подальше от распространяющей запах звериной агрессии кошияры. Пармии же пришлось спешиться только потому, что её лошадь обезумела от страха и встала на дыбы.
— Замечательно, теперь мы обе остались без транспорта, — проворчала она. — Рани, успокойся, иначе я тебя укушу.
— Я не могу успокоиться, когда меня опять пытаются лишить моей паракоши! — выкрикнула Раникэ, схватив Сола за рога.
Олень на удивление спокойно воспринял этот жест агрессии. Он только фыркнул, наклонил голову и отступил на пару шагов назад.
— Они приближаются, нужно срочно что-то решать, — попытался воззвать к логике Пиротэн. И у него, как ни странно, получилось!
— У нас еще есть время, следуйте за мной. Я попробую сбежать ночью. Но сейчас мне необходимо увидеться и поговорить с ним, — решилась я.
— Да-да, обязательно поговори, попрощайся, потому что когда я до него доберусь — разорву его глотку вот этими когтями, — прошипела Рани, демонстрируя мне длинные, острые как ножи, загнутые кошачьи когти.
Я с трудом сдержала слёзы, наблюдая за тем, как Пиротэн и Пармия силой уволокли сопротивляющуюся Раникэ вглубь леса. Мне и самой с трудом удавалось удержаться от соблазна спрыгнуть с Сола и броситься в драку. Ведь мы делили одни и те же эмоции на двоих. Но мою агрессию заглушали другие, более сильные и не поддающиеся контролю, граничащие с инстинктами чувства. Противоречия раздирали меня надвое. С одной стороне нестерпимо хотелось умчаться вслед за друзьями вглубь леса, и затеряться в зарослях, чтобы Альтанир никогда меня не нашёл. А с другой — меня непреодолимо тянуло к нему. Кажется наложение прямо-противоположных желаний друг на друга в результате привело к небольшому нервному истощению. А впала в ступор, потеряв нить размышлений и не совсем понимая где нахожусь и что мне делать. Но уже через пару минут взяла себя в руки, встряхнулась, приказала себе держать марку и выехала навстречу даймирской армии, во главе которой, гордо восседая на великолепном сайларском скакуне, шествовал ни кто иной, как принц Горных Сариней, Альтанир Самисаль.