В покоях Элизабет Силади было спокойно и сонно. Окружавшие старуху девушки вышивали, одна тихо перебирала струны лютни. Сидевшая у окна Элизабет смотрела на разукрашенное алыми полосами вечернее небо и думала о закате жизни.
Дверь распахнулась со стуком. Девушки поспешно покинули комнату, оставив свою госпожу наедине с королем. Одного только чуткого материнского взгляда было достаточно, чтобы понять – Матьяш напуган, расстроен и не знает, как ему быть. Умиротворение мгновенно исчезло, но вместо него Элизабет почувствовала прилив сил, понимая, что вновь нужна сыну.
– Черт бы побрал Ватикан и всех пап оптом и в розницу! – без лишних предисловий сформулировал свою мысль король и обхватил ладонями растрепанную голову. – Надоело! Они со света решили меня свести!
– Новый папа требует возобновления крестовых походов? – отекшее лицо Элизабет оставалось невозмутимым.
– Хуже! Все намного хуже! Он интересуется судьбой Дракулы, обстоятельствами его ареста!
– Весть не очень хорошая, но ее нельзя назвать ужасающей.
– Это катастрофа! – Матьяш плюхнулся на резную скамейку и замолчал, уставившись в одну точку.
Небо за окном стремительно темнело, комната погружалась во мрак. Настало время зажечь свечи, но Элизабет не торопилась, наблюдая за последними лучами солнца, золотившими края темных туч. Над ее сыном сгущались неприятности. Конечно, Ватикан ничего не мог сделать с венгерским королем. Матьяша не любили в Европе, считали выскочкой, но с ним приходилось считаться – богатство и военная сила были важными аргументами в «дружбе».
– У Сикста IV слова не расходятся с делами! – снова заговорил король. – Он железной рукой взялся наводить порядок, и только Богу известно, чем все это для нас обернется!
Матьяш сам хотел верить, что боится именно Сикста, но в глубине души знал – причина страха кроется в ином. Давний кошмар, который он пытался забыть, вернулся, и король вновь представлял окровавленное лицо и пронзительный взгляд огромных зеленых глаз, доводивший его до панического ужаса. Тот, кто был предан, раздавлен, забыт, пришел по его душу, требуя расплаты за старые грехи. Долгие годы Матьяш с маниакальной настойчивостью пытался доказать всем и каждому, что валашский князь – настоящее исчадие ада, и его арест является одним из справедливейших деяний венгерского короля. А теперь Дракула должен был выйти на свободу. И почему только Матьяш не убил пленника раньше, когда его судьбой еще не заинтересовался Ватикан?
– Как же быть?! Опять всплывет вопрос о деньгах, полученных на проведение злосчастного похода, о том, как я их использовал. А если Сикст отлучит меня от церкви? Если он начнет копать глубже, всплывет такое… Вдруг он пронюхает о моем тайном сговоре с султаном Мехмедом? Что со мной сделают?!