– Но Прародительница… – меня затрясло.
– Меня не узнала, – закончил фразу мастер Ли, – её естественное отвращение к охотникам за наследством только усилилось благодаря моим крайне неприятным привычкам закатывать глаза, пускать слюну, хихикать в неподходящие моменты и ковырять в носу немытым пальцем. Сомневаюсь, что она будет нарочно искать нашего общества, и тебе надо беспокоиться только о своей невесте, её отце и старшем слуге.
* * *
Мой будущий тесть оказался самым приятным и замечательным из представителей человеческого рода, а своими учеными заслугами не затмевал разве только Ли Као. Хо Вен получил второе место на экзаменах цзиньши, и мне пришлось бы дойти до самой академии Ханьлинь, чтобы встретить два таких ума под одной крышей. Но разница между ними была просто потрясающей.
Ли Као подбрасывал идею в воздух, любовался её блеском, потом подкидывал еще одну, а следом посылал целые пригоршни мыслей, связывающие весь замысел воедино. Когда же эта конструкция возвращалась на землю, то оказывалась тонко сделанным ожерельем, приходящимся точно по горлу избранного субъекта. Хо Вен же действовал постепенно, не торопясь, никогда не совершал ошибок и обладал такой памятью, перед которой меркли даже способности мастера Ли. Как-то я спросил у моего тестя название некой крайне отдаленной горы, и вот какой ответ получил:
– Священных гор всего пять: Хэньшань, Чаньшань, Хуашань, Тайшань и Суньшань, причем Тайшань самая высокая, а Суньшань находится посередине. В число не священных гор, но, тем не менее, все равно выдающихся входят: Уи, Утань, Тёньму, Теньчу, Нюши, Омэй, Чунхэ, Чи-чу, Чихуа, Кунтун, Чуньи, Йеньтан, Тёньтай, Лунмень, Кейку, Чюи, Шихэ, Пакун, Хучу, Улун, Нючу, Паоту, Пэйо, Хуан-шань, Пичи, Чиньшу, Лянфу, Шуанлан, Маку, Тулу, Пейку, Чиньшань, Чяошань и Чуньнань. Так как гора, о которой ты спрашивал, в их число не входит…
– Хо, – простонал я.
– … то будет не слишком необдуманно сделать вывод, что это Куанфу, хотя я бы и не хотел, чтобы в этом вопросе на меня ссылались в присутствии Прародительницы, так как даже самая мельчайшая ошибка может повлечь за собой немедленное обезглавливание.
Ли Као немедленно осознал все преимущества уникальной памяти Хо. Он разрешил ученому обращаться к нам просто, без всяких титулов, как к Ли Као и Десятому Быку, и при первой же возможности заговорил о женьшене. Глаза Хо зажглись, но прежде чем он начал свою лекцию, которая могла бы продолжаться не одну неделю, мастер спросил его о Великом Корне Силы. Этот вопрос заставил задуматься даже Хо Вена, после чего тот медленно и нерешительно ответил: