Бывший скупердяй оказался прав. Ничто, кроме чудовищных перемалывающих зубов, не могло измельчить кости так, и не только кости. Доспехи тоже были изломаны на мелкие кусочки. Скряга Шэнь и я вздохнули с невыразимым облегчением, когда Ли Као критическим взглядом осмотрел их и сказал:
– Этим доспехам, судя по орнаменту, уже лет пятьсот или даже больше. Скорее всего, тысяча. Кем бы ни было создание, убившее жителей города, – оно уже много веков назад превратилось в пыль.
Он наклонился и принялся рассматривать изжеванные скелеты.
– А вы знаете, я припоминаю существо, которое могло сделать такое с воином в доспехе. Его нашли замороженным в монгольском леднике. Полумлекопитающее, полуящерица, десять чжаней от головы до хвоста, зубы как стальные бревна. Мудрецы хотели сохранить его для научных исследований, но в то время у нас был император, страдающий крайней формой идиотизма. К сожалению, этот царственный болван приказал зверя порезать и подать к столу. Тот факт, что существо пахло, как две тысячи основательно загаженных комнат, а на вкус походило на ворвань больного кита, ни в малейшей степени не беспокоило Сына Неба. Он радостно наградил себя медалью «Героического Убийцы Несъедобного Чудовища», которую носил на всех государственных мероприятиях.
Я разглядывал большую, вертикально стоящую плиту.
– Мастер Ли, по-моему, она покрыта какими-то письменами, но они такие древние, что я ничего не понимаю.
Мудрец с интересом изучил плиту, смахнув с неё слой пыли. Время и ветер сделали большую часть послания нечитаемым, но, когда мы узнали, о чем говорит оставшийся текст, волосы у меня на голове встали дыбом.
– Сначала автор возносит молитвы богам, – читал мастер Ли. – Потом несколько слов не разобрать, а затем идет следующее: «… наказание за наши грехи, земля разверзлась с ревом великим, и пламя поглотило нас. Огненная черная скала разлетелась брызгами, и восемь дней содрогалась и поднималась земля. На девятый день она извергла Невидимую Руку из самых глубин ада».
– Что извергла? – переспросил Скряга Шэнь.
– Невидимую Руку из самых глубин ада, но не спрашивайте меня, что это значит. Так, опять ничего не разобрать, а вот: «… шестой день нашей судьбы, мы работаем на стене, но сердца наши колотятся от страха. Мы молимся, приносим жертвы богам, но они не внимают нам. Царица и её прислужницы выбрали милосердную смерть и спрыгнули в огненное озеро расплавленного камня. Мы не стали их останавливать. Рука всё ближе. Наши копья летят в пустоту и отскакивают от пустоты. Стена начала трястись. Рука…»