Вариант этот прорабатывался еще в Секрет-Юрте. Правда, не было конкретного плана: Залимхан должен был приехать сюда, в Степянку, узнать, где живут семьи летчиков, терзавших Грозный, дальнейшие свои действия согласовать с Саламбеком или приехать в Ставрополь, где его будет ждать человек Гелисханова. На месте все и решится. В самом деле, может быть, семьи молодых офицеров живут в офицерском общежитии — это один вариант; или они разбросаны по всему городу — тогда и тактика мести должна быть другой. Решение будет принято по ходу дела, в зависимости от того, какие будут разведданные, так сказал Гелисханов.
Султан прав, конечно. Сначала нужно узнать, а потом принимать продуманное и верное решение. Свести счеты за Чечню с одной Тамарой Витальевной?.. Смешно, разумеется. Не за этим его сюда посылали.
Залимхан пробыл в Степянке неделю. За это время он исходил городок вдоль и поперек, знал теперь, где находится милиция, городская администрация, больница, школа, как быстрее и лучше попасть на аэродром, с какой стороны его лучше всего наблюдать, но там сейчас ничего интересного не происходило.
Практически не дали никаких результатов (имен) и две новые встречи с прапорщиком, его звали Александром Ивановичем. Этот любитель пива умел держать язык за зубами, хотя по торговой части договориться с ним было можно. Залимхан пообещал купить у него несколько меховых курток в следующий свой приезд в Степянку. Да и Тамара Витальевна — странное дело! — как-то замкнулась, о служебных делах мужа не говорила больше ни слова. К этой женщине требовался теперь какой-то иной подход, надо было его найти, изобрести…
И Залимхан поехал к Саламбеку — советоваться.
Газета «Русь непобедимая», как и всякое другое уважающее себя издание, гонялась за сенсациями. Редактор требовал от своих корреспондентов: каждый день в номере должен быть «гвоздь»! Каждый день — только тогда газету будут покупать, тогда редакция может сводить концы с концами, только тогда она будет популярна у читателя и, значит, рентабельна.
В этом, разумеется, была суровая жизненная правда, и Люся Вобликова хорошо это понимала. Лично она сенсаций в газету поставляла мало — как-то они ей не давались, ускользали из рук. То ли женщине-журналисту меньше доверяли, то ли она сама не всегда умела так повернуть факт, чтобы он засверкал неожиданной гранью, привлек к себе внимание читающей публики. Вот и тогда, когда она написала об учениях на атомной станции, материал отчего-то не прозвучал, затерялся среди других. Ну, приехали из Москвы спецназовцы, ну, постреляли холостыми патронами в «чеченов», а те — в них, на том и кончилось. Люся, правда, хотела соединить этот комментарий с интервью генерала Костырина из госбезопасности, но тот, увы, отказался, не придал особого значения каким-то там учениям.