«Набьём самолёт припасами по максимуму», – Эрнест будто услышал недосказанное и ответил.
«В моё отсутствие старшим по рангу является Том, но в нештатной ситуации в отсутствие капитана командование переходит к старшему офицеру СБ. А это – ты, – напомнил я. – Отвечаешь за экипаж».
«Есть, капитан, – неожиданно серьёзно ответил Эрнест. – А у тебя, как я понимаю, особое задание».
«Я этим… за каким-то хреном до зарезу нужен. Вот пусть за мной побегают. Но заложников я им дать не могу… хотя такой вариант тоже рассматривался».
Хорошо хоть не спрашивает, кем.
«Как оцениваешь свои шансы выскочить?»
«Около нуля, – честно признался я. Почему-то от этого стало немного легче. – Хотя, может, это и правильно. Мёртвые не должны смешиваться с живыми».
«Ты живой, – нейросвязь донесла до моего сознания гулкий низкий голос Эрнеста. – В отличие от некоторых, с биологически здоровыми телесами. А в остальном ты прав. Мёртвые не должны смешиваться с живыми».
«Эрнест, похоже, я их вижу».
«Кто и сколько?»
«Засёк семь малых объектов, выходящих из тени спутника планеты. Не могу идентифицировать, они под маскировкой. Идут полусферой».
«Принято. Иду к самолёту. И, пока мы все ещё на борту, командуешь ты».
«Понял. Объявляю тревогу первой степени».
От мелькания оранжевой подсветки в помещениях и заунывного воя тревожной сирены мне стало почти физически больно. Боль и страх… Никто не учил нас абсолютному бесстрашию, это невозможно. Нужно не иметь ни нервов, ни мозгов, чтобы вообще ничего не бояться. Нас не учили и преодолевать страх. Это возможно, но последствия могут оказаться не теми, какие ожидаешь. Нас учили повелевать своим страхом и подчинять себе душевную боль. Только тогда пилоты могут быть уверены, что не наделают дурацких ошибок.
Я должен спасти экипаж. Конечно, если встанет тот самый выбор, которого я стремлюсь избежать, то должен буду пожертвовать семью жизнями ради спасения миллиардов человек. Но если всё пройдёт хотя бы вполовину так, как я задумал, выбирать не придётся. Мне-то при любом раскладе крышка. Нет, я попытаюсь выжить, инстинкт самосохранения остался при мне. Но искушать судьбу второй раз… Одному парню две с лишним тысячи лет назад кое-кто предлагал испытать судьбу, броситься со скалы. Что он ответил, помните? Я тоже помню.
Судьба дважды таких роскошных подарков, как мне, не делает. Или это был аванс? Может, меня некие высшие силы засунули в комп только ради одного – чтобы я дожил до этого момента и сделал то, что нужно? Вопросик для богословов.
А впрочем, не буду загадывать. Высокие материи – не моя епархия. Я просто делаю своё дело.