– А что случилось с кораблём? – когда раздавался голос Эрнеста, у незнакомых с ним людей случался ступор: экая глыба заговорила. – Неужели вы решили садиться на планету?
– У нас вышел из строя реактор, начали глушить, – без особой радости признался спасённый. – Не справились, защитный контур пошёл вразнос. Пришлось покинуть корабль и садиться на планету. «Ариадна» взорвалась, когда мы ещё летели через атмосферу… Честно сказать, лучше бы мы испарились вместе с ней. Я… Простите, мне не хочется лишний раз вспоминать о том, что случилось после посадки.
– Вам так или иначе придётся всё рассказывать начальству и до самой последней мелочи расписать в отчёте, – напомнил Эрнест.
– Это будет не завтра, и вы не моё начальство, – с ноткой вызова проговорил Маттео. – Простите, но мне и правда хочется забыть эти пять лет.
– Они убили всех, кроме вас.
– Да. Потому что, наблюдая за нами, видели, как я возился с аппаратурой. Меня сочли полезным… рабом. Остальных убили и распотрошили у меня на глазах. Как мне потом сказали – когда я научился их языку, – чтобы посмотреть, как устроены пришельцы с неба.
Он сказал это и прочно замолк. Воспоминания у него и впрямь не те, которыми хочется поделиться. То-то у него крыша была набекрень, когда мы его вытаскивали.
– Потом… потом я долго собирал передатчик из разного мусора и полумёртвой батареи разрядника, – проговорил он. – Без всякой надежды, просто чтобы окончательно не спятить. А когда увидел атмосферные зонды, сбежал из поселения с передатчиком в мешке. За побег у них полагается смерть, – криво усмехнулся аргентинец итальянского происхождения. – Потому наверху я сидеть не мог, нашли бы в пять минут. Потому я раньше, когда нас гоняли в промоины собирать длинные листья для витья верёвок, присмотрел углубление в овраге. Оно – почти идеальная чаша-эллипсоид, а почва там сплошной латерит. Получилась отличная тарелка для фокусировки сигнала… Остальное вы знаете.
– О самих аборигенах ничего не расскажете?
– Они не аборигены. Потомки ссыльных с какой-то богом забытой планеты. У них почти не осталось памяти о прародине, а то, что осталось, давно превратилось в миф о творении мира. Но вот этот вот спутник, который вы видите, появился у планеты относительно недавно, уже на их памяти.
– Простите, уважаемый, нельзя ли поподробнее? – у Щербакова моментально разгорелись глаза: учёный почуял свежую информацию об интересующем его объекте.
– Поподробнее – можно.
В общем-то, его рассказ сходился с данными, которые мы получили за время облёта негостеприимной планеты. Слишком малое видовое разнообразие на суше, слишком активная вулканическая деятельность в местах, которые до того были миллионы и миллиарды лет спокойными. Мифы местных жителей повествовали о битве двух злых богов. Первый вышвырнул их предков из рая небесного на грешную твердь, отняв крылья и запретив помышлять о полётах, а второй покарал первого, но и мир начал разрушать, невзирая ни на мольбы, ни на обильные жертвы. А взгляд учёного видел на поверхности спутника следы гигантского столкновения. Видимо, планетоид что-то выбило из точки Лагранжа, и он принялся по спирали приближаться к планете. Но напоролся на уже существовавший спутник. Только благодаря этому не произошло столкновения с планетой вроде того, что мы недавно наблюдали. Но этому мирку досталось лиха полной ложкой. Сперва – метеоритная бомбардировка, уничтожившая последние следы былой цивилизованности обитателей, пусть они были хоть трижды ссыльными преступниками. Потом – катастрофические приливы, взбесившийся климат и лопающаяся в самых неожиданных местах планетная кора. Как следствие – вымирающая биосфера, одичание и деградация.