Так что помнил я Рыбу только ту, довоенную, весёлую, злую, озабоченную, стремительную. А тут вошла…
Нет, не буду. Не хочу.
Она обхватила меня за плечи, прижалась здоровой щекой и сказала:
– А Динуат твой – крепкий парень. Настоящий горец-варвар, каменная кость, железная шкура…
– Нолу… уже три года, как…
– Я его сегодня видела. Живой. Ещё не совсем здоровый, но выцарапается. Не падай.
Нет, я не падал. Но меня придерживали.
– Сегодня день воскрешений, – сказал Князь. – Рыба, оказывается, меня в убитых числила. Кто-то из пацанов ей нашу «ибойку» показал и сказал, что снял с мёртвого офицера…
– Что нашёл в комнате, – поправила Рыба. – Но… но Лайта-то знала, что же она не сказала!..
– Постой, – сказал я. – Дину – он что, где-то здесь?
– Да, – сказала она. – Только я не знаю, как туда попасть…
– Наверное, знаю я, – сказал шаман.
Все посмотрели на него так, как будто только что увидели.
И в этот момент снаружи началась пальба. Потом ахнул взрыв, и я оглох. Оглох как-то весь, не только слух пропал, но и вообще. Будто внутри что-то очень важное заложило, как закладывает уши…
Утром я и пандейцы осмотрели окрестности, но ничего существенного не обнаружили. В двух местах было полно стреляных гильз, там же нашли по два защитных колпачка от винтовочных гранат. Ни покойников, ни следов крови. Таким образом, у нас был один убитый (капрал Ошш), один раненый пандейский капрал и один слегка контуженный Чак, противник же потерь не понёс. Трёхчасовая перестрелка… ну, всё бывает. Военное счастье. И, уже возвращаясь из поиска, вот просто у самого входа в пещеру, в кустах – я почти наступил на мальчишку в драном горном камуфляже…
Сначала подумал – убит. Но он зашевелился. Мы перевернули его на спину. Вся грудь была покрыта запёкшейся кровью пополам с комочками глины – похоже, что долбанули его свои, одной из гранат, которые не попали в отверстие входа, а взорвались рядом.
Лицо мальчишки показалось мне знакомым, я наклонился и стал оттирать грязь со щёк. И тогда он приоткрыл глаза.
Это был Хомилль по прозвищу Шило, младший брат Лимона. Командира спецотряда моей гвардии.
Нолу уже была рядом, кто-то из пандейцев приволок санитарный мешок. Нолу стремительно воткнула Хомиллю иглу в подключичку, кого-то поставила держать пузырь с искусственной кровью, сама разрезала и убрала мешающую одежду, пенящейся салфеткой смыла кровь…
Вся грудь и верхняя часть живота были посечены осколками, в основном мелкими, но и тех трёх крупных, что оставили заметные раны, было достаточно, чтобы сказать: всё. Чудо, что ещё жив. Одна рана была в проекции печени, и из неё вытекала чёрная кровь. Ещё две раны, повыше этой, пузырились бледной пеной. Я посмотрел на Нолу, она посмотрела на меня. Даже окажись мы сейчас в лучшей университетской или военмедовской клинике, вряд ли можно было что-то сделать. Нолу запечатала пенящиеся раны хирургической плёнкой, но рана печени…