Опорный лагерь экспедиции развернули в брошенном горском поселении, которое на карте было отмечено названием Казл-Ду, что не лезло ни в какие ворота, поскольку это означало «глубокая яма», в то время как поселение стояло на высоком берегу. Я и раньше обращала внимание, что на картах горские названия перевраны или перепутаны, а вот намеренно это делалось или по разгильдяйству – тут были разные мнения. Бабка, помню, рассказывала, что горцы иногда дают мужские имена девочкам, чтобы сбить с толку злых духов – может быть, так же и с названиями?
Ладно, как оно ни называйся – а крыша над головой и стены против ветра у нас теперь были; всё остальное приложится. Солдаты из приданной команды ставили лёгкие столбы и тянули провода, рабочие таскали мебель и доски, лаборанты – контейнеры с оборудованием и приборами. До моих ещё не дошла очередь, и я бродила неприкаянной тенью, заодно постигая топографию здешних мест.
Круглые, похожие на опрокинутые стаканы, дома из дикого неотёсанного камня, склеенного белой глиной пополам с известью, стояли на этом месте со времён доисторических, но от холода не спасали – в них было более зябко, чем снаружи под ветром и пролетающим горизонтальным дождём. Я выбрала себе башенку на самом обрыве, тесную, но на вид целую и, возможно, с уцелевшим отоплением – то есть печкой в подвале и горячими трубами под полом и внутри каменных лежанок. На дрова я не рассчитывала, но поставить в топке соляровую горелку – почему бы нет? Будет тепло…
Мы тащились сюда почти неделю, особенно тяжело было последние три дня, когда дорога пошла по горам. Один тягач рухнул с обрыва – к счастью, солдат-водитель успел выскочить. Никогда не думала, что на двадцать человек нужна такая гора движущегося железа.
Генерал Шпресс показал себя неплохим организатором при подготовке, но в походе как-то отошёл в сумрак, и всем руководил его зам, майор Клорш, который к науке отношения не имел, а только и исключительно к интендантской службе. Интендантов спокон веков положено считать ворами – не знаю, крал ли Клорш или не крал, но вот то, что у него всё двигалось как положено и ничего не терялось при переходах – это я свидетельствую. И вроде бы всё доехало до цели, где уже суетились квартирьеры… В общем, я за эти дни стала лучше думать об интендантах.
На двадцать учёных – ладно, научных работников – приходилось сто шестьдесят военных и сорок пять разнорабочих, набранных на бирже; среди них попадались странные типы.
От опорного лагеря к доступным местам в Долине было ещё где два, а где двадцать километров по разным дорогам и тропам – трём более или менее проходимым и двум таким, что лучше бы их и не было вовсе. Пройти самим и провести пару вьючных ослов.