– Взрыва?
– Ну да. В самом начале Кидонской войны по долине ударили термоядерной бомбой.
– У нас такой информации нет, – помедлив, сказал корнет.
– Серьёзно?
– Абсолютно. Впрочем, я завтра могу направить запрос. Но я уверен в ответе.
– Странно.
– А что, кто-то говорил об ядерном ударе именно по Долине?
– И неоднократно. Как-то всегда считалось, что сюда фуганули мощную бомбу – и едва ли не кобальтовую.
– Н-нет. Не припоминаю. Завтра обязательно отправлю запрос. В любом случае, повышенной радиации в известной части Долины не отмечается.
– А что значит «известная часть»? Есть и неизвестная?
– Во всяком случае, малоисследованная. Дайте-ка карту… Смотрите: вот вся долина Зартак, которая, скорее всего, когда-то была озером. Вот здесь и здесь реки втекали, вот тут река вытекала. На карте это не нанесено, а на аэроснимках видны остатки высохших русел…
– Кстати, о снимках…
– Теперь уже завтра. Смотрите: вот здесь тянется болото, и проходы через него не отмечены. Не исключено, конечно, что они есть, но мы их не знаем. А здесь самые труднопроходимые горы, дорог, как видите, нет и даже троп нет. То есть тропы могут быть, но мы их опять же не знаем. И получается, что почти треть Долины отрезана от внешнего мира чуть менее чем полностью. Туда можно добраться только на вертолёте, но вертолёта у нас нет. Разве что появится в будущем.
– Интересно, – сказала я. Допила и поставила стакан. – Есть о чём подумать…
– Разрешите идти? – встал Лори.
– Да. Спасибо вам, Эйф, вы очень помогли…
Оставшись одна, я спустилась в подвал – вернее, в цоколь, – и проверила горелку. Солярки в баке было почти под горлышко, пламя уютно шипело. Я вытерла руки о чистую портянку, приспособленную вместо полотенца, и вернулась наверх.
Фонарь погас. Темнота была полнейшая. Ощупью я добралась до стола, вспомнила, где лежат спички, взяла коробок, чиркнула, увидела фонарь, зажгла фонарь.
Там, где только что сидел Лори, сидел чёрный человек – во всём чёрном и с чёрным матовым лицом. Даже белков глаз не было видно – наверное, он щурился. В руке у него был наведённый на меня пистолет с набалдашником глушителя. Человек поднёс палец уо рту и сделал стволом движение в сторону лежанки. Я медленно подошла к ней и села на край.
Он опустил пистолет.
– Доктор Нолу, – сказал он, – вы меня не помните, конечно, но я вас хорошо помню…
Голос его то ли ломался, то ли он был простужен – но бас очень забавно чередовался с дисконтом.
– Вы у нас в плену были. Хомилль меня зовут, позывной «Шило»…
– О боги… – тут и у меня голос пропал. – Шило? Ты живой? А остальные?…