На Хибре, Рахмани, запрещены вино, табак и рабовладение; по крайней мере, на той части Хибра, куда добираются чиновники султаната. Естественно, они не в состоянии контролировать область Карпатских гор, Балканы и фиорды Балтии, где море принадлежит буйным норвегам и поморам. Контрабандисты, поставляющие в Горный Хибр нелегальные товары, рискуют головой. Ты видел, Рахмани, как расправляются с продавцами вина, их головы торчат на кольях вокруг городских стен… На Хибре любят убивать, Рахмани. Наше время течет медленнее. На Хибре всего два университета, а на Зеленой улыбке их восемнадцать. На Хибре дети Авесты никогда не знают, что принесет им грядущий день, но мы не затеваем восстаний. Зато склавены с Балканских гор безрассудно сражаются за независимость своих крошечных королевств… Там, где развевается зеленое знамя, почти нет воровства, но мелкие князья, шейхи и ханы воюют между собой. Даже в горах Арама, в северных топях Окраины и в джунглях Меконга не стихает звон металла и крики раненых. На Хибре полно нечестивцев, которые курят табак и втихую пьют вино, зато уж и на Зеленой улыбке достаточно ловкачей, пристрастившихся к шише, запрещенной их папами и епископами. На Хибре делают вид, что не поощряют охотников за людьми, однако скрытая работорговля процветает…
Людей продают в рабство, Рахмани, и никому из нас это не кажется чудовищным, хотя в писаниях сказано совсем иное.
На Зеленой улыбке многое иначе, и не зря богатые торговцы, сколь бы они ни кричали о приверженности зеленым знаменам, отправляют детей учиться в Британию и Пруссию. А тех, кто способен к пению, музицированию или живописи, — отправляют во Флоренцию и даже в сам Рим, столицу императора. Твой отец, Рахмани, — образованный человек, и наверняка ты видел у себя дома три шара, обтянутых кожей. Это глобусы, привезенные из академии наук, уменьшенные копии всех трех твердей. Твой отец рискует, храня их у себя…
Глядя на глобусы, можно убедиться, что все три тверди — как родные сестры, но чего-то каждой из них не хватает. Чтобы раскрыть эту тайну, мы собирались трижды и трижды погружались в совместное созерцание. На Хибре словно не хватает океана, на Зеленой улыбке недостает тепла, зато на Великой степи почти нет Европы, лишь архипелаг великой Македонии, родины Искандера. Каждая из трех твердей по отдельности похожа на кривое зеркало, неверно отражающее беды своих повторений…
Зеленая улыбка, как известно, не вращается. Тебе это пока не понять, Рахмани, но весь наш мир вращается, и мы вместе с ним… На ее светлой стороне есть материк Европа, он соединен перемычкой с материком Сумчатых, вдоль перемычки еще много островов, и самый крупный — Ниппон… А западная сторона Зеленой улыбки всегда покрыта льдами и вечной Тьмой. У самой кромки вечной Тьмы, за бурунами океанических течений, в которых гибнут даже железные суда, притаился крупный остров, именуемый Америка.