Елена улыбнулась. Не ей рассуждать о логике. И этой части у неё нейронные пробои. Так что вероятней всего в том, что химзавод организма синтезирует реакции в спектре от радости до эйфории на первый снегопад, заснеженные вершины, шарик пломбира, а на белый халат врача тревогу — есть логика. И в том, что каждая отдельная частная логика не подчиняется, а наоборот противоречит общей логике — тоже есть определённая логика. Система. Огромная система, неподвластная осмыслению. Не ментальная конструкция, но вера. Вера в то, что всё не зря. Всё — это всё. Но всё не даётся никогда и никому. По крайней мере, никому, едва «посмотревшему открытыми глазами» и на этом основании возомнившему, что он всё понял. Обо всём. Нет, приходится действовать дальше.
Елена откинула край одеяла. На ней была мужская пижама! Неожиданно. Она осторожно огляделась, приподнявшись на локте. Мужчины рядом нет. Её вещи аккуратно сложены в ногах довольно большой двуспальной кровати. Она подцепила женатого? Это было не в её правилах. Впрочем, до вчерашнего дня многое было не в её правилах. А вчера в очередной раз стало не до одного из правил. Когда она была маленькой, не в её правилах, например, было вскрывать ножовкой черепную коробку. Но позже она этому правилу изменила. Вчера она изменила ещё одному правилу. Причём даже не её. А одному из свода фундаментальных. Ну что ж! Теперь, как и всегда в её правилах — менять правила. Собственно, вся эволюция — это всего лишь правила смены правил. Приспосабливайся — или исчезнешь. Такова природа. И не только человека. Такова природа — как система правил.
Соседняя половина не была смята. Она спала здесь одна. Надо попытаться восстановить события вечера. И вчерашние события — в целом. Кое-что она помнила. И помнила очень хорошо. Предпочла бы забыть. Но сейчас это прочно спрятано в той части её сознания, которую она для себя называла «сейфом». В отсеке, безопасном для остального сознания. Дальше — смутно, как беспорядок в гостиной сильно занятой работой одинокой женщины. Привести в порядок можно, но не сейчас, не сейчас. Дальше — коридор, где всегда немного суетливо. А потом за дверь, в сумрачный подъезд обшарпанной типовой многоэтажки, в ночь, в страх, в морок окраины…
Дверь спальни открылась, и вошёл незнакомый молодой мужчина. С подносом, на котором был сервирован пошлейший «завтрак в постель».
— Доброе утро, Елена!
Кем бы он ни был, как бы ни был хорош собой, и с виду, для «раскрытых глаз», не представлял угрозы, скорее наоборот, — сейчас надо бежать. Неизвестно, кто он. И почему она здесь оказалась.