Полицейские уже обговорили все, что имело смысл обсуждать. Дознание снова зашло в тупик. Жандармы ищут по всем направлениям, включая Кавказ и Одессу. Возможно, они кого-то поймают. Но это будут люди из дальнего окружения Вязальщикова, они не помогут найти главного злодея. Линия с иконой не касается никого, кроме Лыкова и еще вот ротмистра Прогнаевского. Купец Першин встретился с обладателем иконы, это очевидно. Сайтани удалось сорвать слежку за своим гостем. Но получилось ли у него продать образ? Миллион в чемодане – это, пожалуй, чересчур. Если бы Северьян взял с собой крепкого парня в сопровождающие, а лучше двух, в миллион можно было бы поверить. А в одиночку везти такую сумму слишком рискованно. Скорее всего, Сайтани показал образ возможному покупателю, чтобы тот убедился в его подлинности. И Першин поехал домой готовить сделку. Времени у сыщиков теперь в обрез.
Полицейские выпили еще по рюмке, и Ловейко стал острить насчет своего квартиранта:
– Никогда еще мы не столовались так хорошо, теперь трудно будет отвыкать. Анька избаловалась вконец. Разве что…
Тут в дверь постучали, и вошел жандармский унтер-офицер:
– Здравия желаю! У меня поручение до его высокоблагородия коллежского советника Лыкова.
– Это я, – поднялся сыщик.
– Его высокоблагородие полковник Калинин просят вас срочно прибыть к нему.
– Калинин? Сейчас же еду.
– Дрожки у подъезда.
– Подождите меня внизу, я скоро спущусь.
Унтер-офицер откозырял и вышел. Казанцы сразу загалдели:
– Зачем вам туда ехать? С вашим открытым письмом он сам должен был явиться! Эти жандармы – большие наглецы…
– Господа, успокойтесь. – Лыков примирительно воздел руки. – Я не гордый. А главное, уперся в стену. Вдруг в ГЖУ отыскали новый след? Сергей Манолович, вы едете со мной.
Когда питерцы уже выходили из кабинета, Алексея Николаевича окликнул полицмейстер:
– Совсем забыл. Тут письмо из Семипалатинска. Пришло по адресу управления на ваше имя.
– Из Семипалатинска? – удивился коллежский советник. Но его помощник сразу сообразил:
– Это от Янковского, не иначе.
Лыков сунул конверт в карман. Они сели в дрожки и поехали на Большую Красную. Читать письмо в присутствии жандарма было неудобно, и питерец отложил это на потом.
Когда сыщики явились к начальнику ГЖУ, Лыков первым делом представил ему своего помощника. Калинин весь сиял, его распирала гордость.
– Азвестопуло? – переспросил он. – Не вы ли назвались купцу первой гильдии Першину полковником Держивморду?
– Я.
– Смешно. Только боюсь, что с такими шутками дослужиться до высоких чинов вам будет трудно.